Сообщений в теме: 31

[Александр Глебов]

25 мая на Телецком озере официально (распоряжением губернатора) открыта навигация маломерных судов.
Необычно ранняя весна положила начало новым парусным походам.
Среди яхтсменов имеются и неофиты, впервые ведущие по водным просторам самостоятельно построенные прогулочные швертботы.

Предлагаю начинающим странички путевого дневника трехлетней давности прогулочного швертбота "Катерина" (3,8х1,4 м, 7+1,5 кв.м) .
(был опубликован в местной газете "Звезда Алтая" осенью 2004 г.)

ПОХОД ВЫХОДНОГО ДНЯ
ИЛИ ШЕСТНАДЦАТЬ ЧАСОВ ПОД ПАРУСОМ
(ПУТЕВОЙ ДНЕВНИК ШВЕРТБОТА «КАТЕРИНА»)
Первое августа, суббота. День выдался ясным и безветренным. Телецкое озеро лениво блестело под яркими солнечными лучами. В этот день я намеревался отправиться из залива Айрыташ на юг, в сторону Чулышмана. Пару дней назад ребята из летней школы яхт-клуба «Алые паруса» покинули гостеприимные берега на борту катера «Юрток», возвращаясь домой. Прибывшие им на смену участники программы «Озеро Чудес» осваивались с бытом Робинзонов. Для меня выдалась пара свободных деньков. За старшего на берегу оставался Сергей Поклонов. Он собирался уехать в город четвертого августа, поэтому в воскресенье в полдень я должен был повернуть на обратный курс.
В багажный отсек моего верного спутника, швертбота «Катерина», уложены личные вещи, продукты на два дня, посуда, палатка и спальник. По разным пакетам разложил спички и сигареты, чтобы в случае чего не промокли все сразу. Взял ремонтный комплект – эпоксидку, стеклоткань, кусок фанеры, капроновый фал. Накануне лодка была испытана под новым стакселем, перешитым из старого грота. Прежний стаксель также нашел свое место в багажнике.

[Александр Глебов]

Три часа пополудни. Устав от ожидания ровного ветра, поднимаю паруса. На озере, как и в заливе, ощущались лишь легкие потоки воздуха, едва шевелящие вымпел на топе мачты. Евгений Веселовский и Поклонов Сергей пару раз пронеслись мимо на моторке, запечатлевая начало похода на видеокамеру. Ветра как не было, так и нет. Евгений отправился с ребятишками в залив Идып. Заглушая рокочущий мотор заливистым свистом, вся компания пыталась вызвать для меня ветер. Об этом старом обычае моряков-парусников знают все в нашем заливе. Ветра все нет. Береговой лагерь скрылся за мысом лишь через полтора часа. Начало похода малообещающее.
До мыса Купоросного, мимо залива Идып, добирался еще два часа – жалкая пара километров. Под берегом виднелись два надувных катамарана. Один катамаран, с экипажем из четырех девушек, с легкостью догнал мой заштилевший швертбот. Одна из амазонок, оседлавших баллоны резино-дюралевого плавсредства, оказалась тезкой моей «Катерины». Водники возвращались от устья Чулышмана, устроили дневку на берегу залива Идып, увидев паруса, захотели познакомиться. Водоплавающие оказались родом из Барнаула. В завязавшийся разговор внезапно вмешался девичий падишах. Иначе не назовешь бородатого парня, внезапно привставшего на трамплине катамарана. Посочувствовав по поводу штиля, мои новые знакомые лихо помчались к берегу, теперь уже под подвесным моторчиком.

[Александр Глебов]

Шесть часов пополудни. Потянул легкий ветерок из залива Камга. Я лег в галфвинд левого галса, взяв курс на мыс Отог-таш. Катера и моторки с туристами обычно следуют до мыса Куан, затем поворачивают на водопад Корбу и пересекают озеро. Обратный маршрут – вдоль правого заповедного берега до мыса Айран, затем – через озеро, к мысу Купоросному. «Катерина» оказалась в центре этого треугольника. Некоторые катера проходили достаточно близко, и туристы на их палубах спешили запечатлеть на фото и видео мои паруса на глади Телецко-го озера.
За Куаном открывается вид на южный плес. В синей воде плещется голубизна неба. Мысы один за другим сползают зелеными языками в ультрамарин озера. Ввысь вздымаются горные хребты, кутаясь в бледно-голубой вуали. За кормой – ярко расцвеченный солнцем в изумрудную зелень склон Яйлинской террасы. Во всю километровую ширь открылся вход в заповедный Камгинский залив, с ограждающими его мысами Чичилган и Айран. Под килем глубина больше двухсот метров. Иногда возникает озорная мысль – ну чем не море-океан, о котором грущу столько лет.

[Александр Глебов]

Семь часов пополудни. Наконец задула верховка. Правым галсом, в бейдевинд, приближаюсь к скалистому берегу. Поднимается волна высотой до полуметра. Решаю идти на юг в лавировку и поворачиваю на левый галс. Слегка накренившись, расплескивая скулой синие волны, «Катерина» весело мчится к левому берегу, к мысу Куан. Заинтересованно рассматриваю приближающие берега – прикидываю места укрытия от волны и ветра для спортивно-тренировочных швертботов. Мой выход в одиночку – разведка новых маршрутов для следующей навигации яхт-клуба. Небольшая бухточка со щебнистым пляжем имеется лишь между мысами Купоросным и Куаном. На юг от Куана, на всем протяжении до устья реки Чедор – скалистый берег.

Мыс Айран вблизи (август 2006 г.)

[Александр Глебов]

Половина девятого вечера. Верховка мало-помалу утихла. «Катерина» успела за это время двумя галсами подняться до траверза водопада Корбу. Необходимо принимать решение о дальнейшем маршруте – встретить ночь посреди озера в планы не входило. Запоминаю очертания хребтов, чтобы ориентироваться в наступающих сумерках и беру курс на юг. На середине озера дожидаться устойчивых вечерних бризов напрасно, поэтому уклоняюсь к левому берегу. Паруса постепенно все туже наполняются теплым береговым ветерком.
В сгущающейся темноте обострился слух, вдруг стало слышно слабое гудение такелажа. Над головой стали появляться звезды. Темный берег слился с черной водой. Лишь вершины хребтов еще виднелись на фоне сумеречного неба. По расчетам, до устья Чедора оставалось около двух километров. С кормы, со стороны Корбу, доносилась далекая музыка и призывно мерцал огонек, предлагая повернуть назад. Попутный ветерок перебил искушение. Тем более, на середине озера бриз обязательно слабеет, и перспектива полночи провести на воде могла стать реальностью, поверни я к заповедному берегу.
Год назад я в одиночку перегонял «Катерину» из Артыбаша в Яйлю, и уже испытал подобную ситуацию. Тогда весь день лодку сопровождали маловетрие и полосы тумана, перемежаемые дождевыми зарядами. Между устьем Самыша и мысом Нянскочь можно было пристать к берегу, и даже встретить людей, лишь на турбазе в устье речки Большая Эстюбе. Туда я и стремился, несмотря на наступающую ночь. В полной темноте, по шуму речки и долетавшей с турбазы музыки, причалил к берегу, привязал лодку и, к удивлению туристов, вышел из тьмы к костру. Там меня накормили, в бане помыли, спать уложили, вещи просушили. Утром удивление сменилось изумлением, когда они увидели четырехметровую «яхту», капитаном которой я представился. Сейчас же можно было смело утверждать, что до устья Кокши на обоих берегах людей нет.
Береговой бриз надувал паруса «Катерины», гудел-шептал такелаж. По маслянисто-черной воде с блестками звезд разбегалась поднимаемая движением лодки рябь. Медленно менялись очертания гор над головой. Собралась выглянуть из-за хребта Корбу луна, но на ее округлое лицо облака набросили плотную вуаль. Наконец послышался далекий говор речки Чедор. К этому времени ветерок окончательно затих, – убрав паруса, я перешел на весла.

[Александр Глебов]

Одиннадцать часов вечера. Пристав к берегу, выбрал место без камней и подтянул лодку кормой на пляж из щебенки. Луна, наконец, пробила облачную пелену и осветила озеро. Завораживающий ночной пейзаж заставил забыть перипетии дня. Поставил в кокпите палатку, растянув ее конек по гику, надул матрац, расправил спальник. Приготовление чая оказалось проблемой. Найденный на берегу плавник не желал разгораться, и на кипячение в котелке пары кружек воды ушло полчаса. Поужинав чаем, сухарями и рыбными консервами, к полуночи забрался в палатку и под журчание речки сладко заснул.

Использованы фото
из архива яхт-клуба "Алые паруса"
г. Горно-Алтайск

[Александр Глебов]

Второе августа. Четыре часа утра. Озеро сыграло мне подъем. Задула мощная утренняя верховка, разогнавшая волну. Небольшой конус выноса Чедора, за которым я причалил, едва защищал от волнения, «Катерина» стала биться днищем о каменистое дно. Перенес палатку на берег, разгрузил багажник. Пытаясь избежать поломки, нашел две жерди и по ним, развернув лодку носом к берегу вытянул ее из воды, насколько хватило силенок. Осталось ждать у моря погоды, и я заснул в палатке под шум прибоя и рев ветра.

[Александр Глебов]

Восемь часов утра. Прекрасно выспавшись, приканчиваю остатки вчерашнего ужина и любуюсь величественной картиной. Утреннее солнце просвечивало синеву высоких крутых волн с белыми гребешками, которые мерно катились вслед за ветром. Верховка гудела в береговых соснах. Шумел, разбиваясь о береговые камни, полуметровый прибой. В половине девятого на юг проскакала по волнам мотолодка «Прогресс» с рубкой. Для моего парусника альтернативы не было – только по ветру, на север. О лавировке на четырехметровом тренировочном швертботе против волны, поднятой верховкой за пять часов при сорока-километровом разгоне, речи быть не могло.
Отвернув барашки на лючках, заглянул в багажник и трюм, убедившись, что там сухо. Укладываю свой скарб в багажник и продумываю тактику отхода от берега. Заранее взял рифы на гроте, надувной матрац наполнил наполовину воздухом и укрепил в кокпите перед швертовым колодцем. Во время вчерашнего штиля, я не раз поминал крепким словцом местные ветра, поэтому решил реабилитироваться. Бросаю конфету и сухарик в воды священного Алтын-Келя, чтобы озеро выпустило от берега. Кладу такую же жертву в расщелину скалы – чтобы пропустила мимо себя. Несколько взмахов веслами – и меня подхватывают волны на чистой воде.

[Александр Глебов]

Девять часов утра. Подняв зарифленный грот, ложусь курсом по волне. Ветер мчит «Катерину» на север. С кормы набегают волны, даже с трехметровым лоскутом паруса лодка выходит на глиссирование на вершинах этих метровых валов. Чтобы не произошел случайный поворот через фордевинд, травлю шкот пока гик не ложится на ванту. Лихая гонка по волнам таит в себе опасность разворота бортом к волнению, поэтому внимательно слежу за каждым догоняющим лодку и с шипением проносящимся мимо валом. Чувство опасности постепенно исчезает, сменяясь восхищением от ровного мощного бега синих бугров с белыми пенящимися верхушками. Ветер постепенно стихает, оставляя поднятую зыбь. Отдаю рифы на гроте, а затем поднимаю и стаксель. На маленьком швертботе при таком волнении трудно управлять, чтобы держать стаксель наполненным ветром при постановке парусов на бабочку. Чтобы работали оба паруса, ложусь на курс бакштаг правого галса, постепенно удаляясь от берега к середине озера.

[Александр Глебов]

Одиннадцать часов утра. Внезапно обращаю внимание на непонятное хлюпанье. Удары волн в корму издают совсем другие звуки. Вдруг мелькнула мысль еще раз проверить трюм. Отвинчиваю барашки – так и есть – вода, плещется уже почти у горловины люка. Значит, битье днищем на утреннем прибое не прошло даром. «Катерина» имеет пять герметичных отсеков, и один из них, под кокпитом, пробит. Вода постепенно заполнила этот отсек, и лодка погрузнела на триста килограммов. Инстинкт каждого моряка в таких случаях – осушить трюм. Закрепляю шкоты, одной рукой удерживаю румпель, другой – работаю черпаком. Четверть часа, и вода удалена. Через лючок пробоина не видна, но, поскольку воду удалось вычерпать, она невелика.

[Александр Глебов]

Полдень. Пока «боролся за живучесть судна», верховка прекратилась. Пришла пора ловить дневные бризы. Повторяется вчерашняя ситуация – поиск потоков воздуха, способных оживить мой парусник. Я снова в треугольнике Куан – Корбу – Айран. От мыса Отог-таш постепенно выбираюсь на яйлинский плес. Приблизившись к Куану, окончательно теряю ветер. Крейсерский швертбот «Юнона», шедший под мотором, приблизился к «Катерине». Его капитан, Саша Вялков, предложил взять меня на буксир. Вежливо отказываюсь, ведь терпеливая баталия с маловетрием не менее увлекательна, чем гонка по волне с ровным попутным ветром.
Медленно но верно выбрался к мысу Купоросному. Южный плес скрылся за поворотом. Вдали виден проход между мысами Ажи и Нянскочь. У мыса Купоросного надолго застрял. Мимо снуют катера и мотолодки с туристами, я изображаю невозмутимого морского волка. В очередной раз осушил пробитый отсек. Тишина.

[Александр Глебов]

Половина второго пополудни. Как и прежде, выручает ветерок, появившийся из Камгинского залива. Ложусь в галфвинд правого галса и беру курс на залив Айрыташ. «Катерина» бодро поспешила домой. Вскоре к нам подошла моторка. Из ее кокпита на «Катерину» глазеют четверо «отдыхающих», очевидно очумевших от шума мотора. Молодой водитель мотолодки предупредил меня о надвигающемся шторме – низовке, и посоветовал идти к берегу. Действительно, в проливе, ведущем на северный плес озера, потемнело. Меж хребтов клубились мрачные грозовые тучи. Поблагодарив парня за добрый совет, я ему не последовал.
Было два варианта встречи со штормом – идти к берегу в залив Идып, или штормовать на открытом плесе. У похода намечалось героическое завершение, и «Катерина» повернула навстречу опасности. В прошлом году швертбот был мной испытан при сильном шквалистом ветре, появились кое-какие навыки штормования. Сегодня представилась возможность их закрепить. Вскоре ровный ветер из Камги сменился все усиливающимися шквалами низовки. Стаксель был спущен и закреплен к мачте у пяртнерса. Три центнера воды в трюме ниже ватерлинии были прекрасным балластом, и я имел наглость не брать рифы на гроте.

[Авача]

Коллега, хорошо пишите. Продолжайте.

[lukas75]

И места очень красивые

[YachtWorld]

места точно красивые.Есть места где ходить, еслиб только парусное дело развивалось

[Александр Глебов]

Два часа пополудни. Штормовой ветер достиг «Катерины». Струи дождя забарабанили по палубе, дополняя брызги, срывавшиеся с гребней волн. Молнии хлестали в озеро, гром раскатами разрывал вой ветра. Я правил в крутой бейдевинд левого галса, все дальше удаляясь от берега. Штаг, наветренные ванта и багштаг вытянулись в струну. Потравливая гика-шкот, я встречал шквалы только нижней частью площади паруса. «Катерина» держалась молодцом. Водяной балласт исправно выполнял свое дело. По сути, швертбот вел себя как маленькая килевая яхта. Некоторые валы были выше других и сильней сбивали лодку под ветер. Приходилось перед встречей с ними немного уваливаться, набирая скорость, а затем приводиться, принимая удар форштевнем. «Катерина» врезалась в волну, гребень перехлестывал через бак и проносился над кокпитом. Борьба с волнами и ветром наполнила душу восторгом.

[Александр Глебов]

Посреди озера, в трех километрах от берега, среди разбушевавшихся стихий, нежданно пришло удивительное спокойствие. Вспомнилось штормование на траулере в Тихом океане, много лет назад. Океан вставал на дыбы, когда судно скатывалось с волны, и проваливался далеко вниз, когда траулер взбирался на гребень. Было немного досадно, что брызги, залетающие в лицо – не соленые. На палубе маленького швертбота, не на океанской, а на озерной метровой волне я деловито ворочал румпелем, тянул шкот, откренивал лодку – и был счастлив. Ребята на берегу видели, как мотало из стороны в сторону мачту «Катерины», склоняя ее чуть ли не к воде. Честно говоря, сам я этого не заметил.

[Александр Глебов]

Низовка, бурно отшумев, понеслась дальше, оставив после себя крутую зыбь. После эйфории шторма, скорость «Катерины» показалась крайне недостаточной. Только начали стихать шквалы, пробравшись на бак, я поставил стаксель. Ветер сменил свое направление и подул от Яйлю. Теперь мне осталось лечь на курс фордевинд и развернуть паруса бабочкой – грот справа, стаксель слева. Так «Катерина» и вошла в залив Айрыташ, грузно раздвигая воду потяжелевшим осевшим корпусом. За кормой на ряби озера оставался, будто выглаженный утюгом гладкий кильватерный след. Выбран шверт, поднято перо руля, нос уткнулся в береговой песок.
Три часа пополудни – поход завершен. За 16 ходовых часов пройдено по генеральному курсу (по судовому ходу) 20 километров; с учетом лавировки – около 40 километров.

[Александр Глебов]

ПОСЛЕСЛОВИЕ После того как «Катерину» разоружили, вытащили из воды и перевернули, на днище были обнаружены две пробоины. Ударов не выдержала обшивка в районе шпангоутов, где она работала на излом. В целом конструкция лодки еще раз показала свою надежность в случае получения повреждений обшивки. После того как днище было просушено, пробоины и потертости пластикового покрытия зачистили и заклеили стеклотканевыми заплатами на эпоксидном клее. На ремонт повреждений хватило двух часов. На консилиуме принято решение усилить весной днища всех трех наших «лазеров» двумя слоями стеклопластика (работы выполнены в 2005 г.). В июне 2004 г. Евгений Буханько пошил для «Олеси» и «Катерины» новые оранжевые паруса из каландированного капрона, несколько меньшей площади чем прежние. Старые ветхие гроты были отданы мне на растерзание. Поскольку мачта «Катерины» была раскреплена стоячим такелажем, для нее я выкроил два стакселя – с высоким и низким шкотовыми углами. Собственно работа заключалась в удалении мачтового кармана и оформлении нижней и задней шкаторин и углов стакселей. Ставились они летучими – на фале и галсе. Для шкотов пришлось ввернуть в привальный брус обушки. Из «Катерины» получился шлюп, или кэт со вспомогательным стакселем, кому как нравится. Центровка удовлетворительная, лодка вполне управляема на острых и полных курсах. Ходили и в одиночку, и вдвоем. Мачта и гик «Катерины» из самодельного пластика слабоваты, поэтому при сильном ветре искажалась правильная форма грота. Перед «дальним походом» был немного приподнят шкотовый угол паруса, что привело к улучшению его работы. Для измерения скорости нами был изготовлен простенький лаг. Сделан он из катушки для лески со стопором, одиннадцати метров капроновой нитки и поплавка из тяжелого плотного пенопласта с грузиком. Катушка при помощи металлического кронштейна закреплена на деревянной ручке. Скорость определяется по времени, за которое полностью вытравится с катушки нитка, прикрепленная к сбрасываемому за борт поплавку. Скорость вычисляется по таблице. Измерение скорости при выходе в одиночку представляет значительную трудность, поскольку нужно управлять лодкой, держать лаг, бросать поплавок и отсчитывать время одновременно. Потом еще необходимо смотать лаглинь на катушку. Возможно поэтому наибольшая измеренная этим лагом скорость «Катерины» – 6 км / ч. В навигацию 2002 года при помощи GPS-приемника зафиксирована скорость 11 км / ч, причем с двумя человеками на борту (и без стакселя). В сезоне 2004 г. я прошел 6 км из залива Айрыташ в Яйлю за 40 минут, курсом галфвинд при ровном ветре около 10 м / с. То есть средняя скорость на этом курсе при такой силе ветра составила 9 км / ч. /места точно красивые.Есть места где ходить, еслиб только парусное дело развивалось / Чем можем...

[YachtWorld]

там турбазу надо постройть, чартер на яхты ,охота? просто прогулки в природе....Не успееш принимать толпу из европы ,завидую

[lukas75]

Прочитал с интересом. Места пока ещё нетронуты "цивилизацией", а вот поставь там турбазу и усё...

[YachtWorld]

почему??

[Александр Глебов]

Турбазы имеются - все частные. Одна из старейших в России - "Золотое озеро". Правый берег - практически весь - Алтайский государственный природный заповедник. По левому, для турбаз мало удобных мест, слава всевышнему. МГде база, местным к берегу уже не пройти. Где турбаза - там блуд и геммор. Приезжают в основном побухать и потра....ся. За пару лет, на Валькирии пожелало прокатиться не более 10 чел. из туристов. Полигона для отходов нет, катера откатывают из льял втихую за борт. Республика нищая, средств нет. Государство - два года не ставят обстановку - пять буев и две вехи, нет средств. В этом году ОБУПВиС грозит закрыть плавание поднадзорных катеров, настойчиво прося деньги на установку буев (36000 р. с судовдладельца). Хотя ВВП это собственность государства и содержать их обязано государство. Представьте, ГАИ будет собирать у водителей деньги на установку дорожных знаков...

[CCB]

Места пока ещё нетронуты "цивилизацией"

<{POST_SNAPBACK}>

Да нет, как раз "затронуты". Очень популярный туристский район, совершенно сумасшедшее столпотворение людей. Были там неоднократно еще в советсткие времена, в том числе - в самом начале 90-х два года подряд с детьми на парусной лодке. В тех местах, где останавливался рейсовый "Пионер Алтая" (т.е. почти везде, где более-менее ровный берег) - по берегу сплошная полоса стоянок. Мусор тогда пытались убирать, специальная команда его собирала (консервные банки) и топила в озере. Уже тогда яхты из Новосибирска катали отдыхающих.
Несмотря на все это, нам там очень нравилось. Действительно, "Байкал в миниатюре", в том числе и по населенности.

[Александр Глебов]

Да нет, как раз "затронуты".  Очень популярный туристский район, совершенно сумасшедшее столпотворение людей. Были там неоднократно еще в советсткие времена, в том числе - в самом начале 90-х два года подряд с детьми на парусной лодке. В тех местах, где останавливался рейсовый "Пионер Алтая" (т.е. почти везде, где более-менее ровный берег) - по берегу сплошная полоса стоянок. Мусор тогда пытались убирать, специальная команда его собирала (консервные банки) и топила в озере. Уже тогда яхты из Новосибирска катали отдыхающих.
Несмотря на все это, нам там очень нравилось. Действительно, "Байкал в миниатюре", в том числе и по населенности.

<{POST_SNAPBACK}>

Из яхт Нских остался один ЛЭС-22, две Ассоли сгорели несколько лет назад (возможно, доброжелатели).
Прошлый год спалили Стрелу-4 теперь уже бывшего директора заповедника В. Тригубовича. Зажал местных, цену на посещение водопада Корбу взвинтил, потом местных "торговцев-пирожочников" оттуда выжил. Трагедия - кроме Конституции есть куча законов, ее нарушающих, т. е. ущемляющих права граждан. Иногда прорывает.
"Пионер Алтая" и "Яков Баляев" стоят под берегом, догнивают. Судовладельцы частные, возят народ сплошь и рядом с нарушениями (перегрузом, например), игнорируют требования ГРСИ. Само государство уже давно уклонилось от обязанности содержать ВВП...
Прошлый год крейсер Валькирию, на якорной стоянке у берега, дважды таранили пьяные моторники - один Прогресс утонул. 1:0 в нашу пользу.
Вощем, дикий капитализьм.