Сообщений в теме: 440

[mifistu]

9.07.2007. Святослав, увидав две падающие звезды, на радостях отправляется в свою каюту лицезреть сладкие сны. Через пол часа появляется Олег. А вот его мучает бессонница. Мимо нас пересекающимися курсами проходят несколько пассажирских пароходов, светящихся, как рождественские ёлки. Определить их ходовые огни можно только с применением магии. Наблюдаем яхту с эффектно подсвеченным парусом и только через несколько минут понимаем, что это всходит полумесяц.
Володя-младший спит в кокпите. Его в другом месте укачивает ещё больше.
А меня клонит ко сну. Никогда так спать не хотелось! Заворачиваюсь в одеяло и становлюсь на лестницу в кокпит. Стоя много не поспишь! Но всё равно удаётся.
Олег получает свой "драйф". Ему мерещатся НЛО. Короче говоря, получает адреналин по полной программе.
Сон прогоняют таинственные красные огни почти прямо по курсу, а рядом, ко всем прочим неприятностям, пульсирует бакен! Вылизываю чарт- плоттер, и карты, но они молчат. Проходим рядом, но только потом догадываемся, что это рыбаки так резвятся.
Время уже пятый час, а рассвет приказывает долго ждать. Что то там в глубокой тьме вспыхивает. Ассоциировать эти вспышки, как маяки можно, но с реальной картой не представляется возможным. Одни горят, а другие, надо думать, экономят. Сбрасываю газ до двух узлов и ждём рассвета.
Когда слегка посветлело, всё стало на свои места. Мир из ночных сновидений материализовался в реальность. Находим чудесную бухту, полностью укрытою от волн и ветра. Встали на якорь. В прозрачной воде виден песок. А дяде Володе требуется берег. Он ворчит, а мы с Олегом с чувством выполненного дога отправляемся спать.
Но уже через три часа тот же самый дядя будит нас. Оказывается, что запасы хлеба могут закончится уже завтра. Плохо выспавшийся Олег его поддерживает и утверждает, что и зарядки в его многочисленных средствах связи собираются закончится. А бизнес не ждёт, ну и так далее.
Решаем идти в ближайшую марину, чтобы выжить и ложимся досыпать.
Ещё через пару часов опять нас будит взволнованный дядя Володя. У него абсолютно ничего не ловиться. Долго долго изучаем лоции. И долго долго ищем журавля в небе, имея неисследованную бухту на руках.
Мой отель под парусом превращается в дурдом людей, живущих за горизонтом, ищущих завтрашнего дня. Представьте картину: южная оконечность Корсики, фантастическая бухта, ошалевшие от купания дети... Мечта поэта! А завтра, за горизонтом нас ждёт неизбежное. Так за чем же это торопить?!
Но фраза "остановись мгновение" не для нас. И мы поднимаем якорь, и заводим мотор.
Узкий фарватер выводит нас в марину Porto-Vecchio. Да нужна ли нам эта марина? И мы поворачиваем обратно. А чем марины отличаются друг от друга, а это ещё и самый старинный порт Корсики? И мы заходим в неё. Честно говоря, я начинаю понимать преимущество отелей перед отелями под парусом. Там ты уже настроился на неизбежность, а тут слишком много возможностей.
Детей отправляем на осмотр местной крепости, да и города за компанию. Закупается хлеб, ставятся на подзарядку средства связи... И вот это мы променяли на красоты вольной природы. Ох уж эти любители индустриальных ландшафтов!

[mifistu]

10.07.2007. Выход намечается на 12 дня. Но ветер воет и свищет, как оглашенный. Плевать, у нас уже намеченные планы. Долго думаю, как отчалить. Ветер навальный, а места между яхтами сжевала экономика местных капиталистов.
Олег отправляется за баночкой кофе. И приходит только в пол первого. И тут устраивается гонка. Всё бросаем, быстрей, быстрей! Как пробка из бутылки выскользаем из соседних яхт, не щадя кранцы, как свои, так и чужие. Но, как не странно, выходим без потерь.
А уже при выходе в залив... Всё пространство в барашках. С них срывается пена, яхту без парусов кладёт на борт... А что там на море?
И опять время демократии закончилось. Разворачиваю яхту и удираю в марину. Марина по радио не отвечает и мы идём на своё место. Ветер, само собой, наваливает на яхты, но мы на руках затаскиваем её на наше законное место. Практически затащил её один Святослав. Ну и силища!
На сегодня заполучили свою долю адреналина, на чём и успокоились. Всё остальное время народ развлекается фантазиями на тему, что делать, если ветер не утихнет?
Я заслуженно отдыхаю, а детишки осматривают город. По метио прогнозу, вывешенном в марине на чистом французском, понять ничего невозможно. Звоню в Москву своим друзьям. По интернету они пытаются выяснить прогноз. Но из Москвы шторма не наблюдается. С этой надеждой и засыпаем.

[mifistu]

11.07.2007. Ветер, хотелось бы верить, ослаб. Изучаем французский прогноз, осматриваем залив с мола марины...
Выходим в 12:00. Ну это совсем другое дело!
Однако радужное настроение длится недолго. Ветер изменился на западный, но сила не изменилась. Деваться некуда, идём. Ставим стаксель, выключаем мотор, а скорость яхты не меняется. Что то будет в море?
А море всё в барашках, но ветер в миле от берега поменялся на северо-западный, почти на 180 градусов! Да, да, на наш любимый вмордувиндт! Загадочный вермутский треугольник находится явно в этом месте пространства! А число пи тут равно 3,62.
Приходится спускать стаксель и долго объяснять дяде Володе, почему нельзя идти под всеми парусами против ветра в шторм. Когда шкипер не хочет. Пока препирались, ветер изменился на восточный и стал утихать. Исполняю желание народа и ставлю все паруса. Но не надолго. Ветерок скисает окончательно. Колдовство незалежной Корсики продолжается.
12.07.2007. Ровно в полночь наступает день совершеннолетия Святослава! Народ откупоривает пятилитровый бочонок корсиканского вина и начинается празднование дня варения. Я стою на своём рабочем месте на лесенке в кокпит, за штурвалом, будем надеяться, слегка трезвый авторулевой, в салоне гульбище... А я - шкипер! Я хозяин этого мира, заключённого в чудо человеческих свершений яхту "Gimli"! Пусть и арендованную на время. Я - единое целое с ней! И вместе с ней нас раскачивает мёртвая зыбь и несёт вперёд под звёздным небом неутомимый мотор. И экипаж верит мне и полностью зависит от меня. Ни с чем не сравнимое чувство восторженной ответственности!
Часам к семи заходим на остров Isola Delba в бухту Capo di Poro. Глубокая бухта укрывает нас от северного ветра. Становимся с краю армады яхт и блаженно засыпаем.
Просыпаюсь, купаюсь, засыпаю. Ребетня с Олегом во главе посещает берег на динги. А я опять засыпаю и сплю блаженно до утра.

[mifistu]

13.07.2007. Выходим в половине десятого. Идём вдоль южного берега. Поднявшийся было ветерок надежд не оправдал и идём опять под мотором.
К двум часам заходим в родную марину Salivoli. Заправляемся топливом и становимся на 25 место. Поход окончен. А жаль... Всё то же чувство лёгкого голода космонавтов.
Менеджер базы нашей чартерной компании Биргер принимает яхту без всяких ужасов капитализма. А мне всегда попадаются на жизненном пути милые, душевные люди. А Лучано, сдававший нам яхту две недели назад и подаривший в прошлый наш приезд бутылку чудесного вина, что то мне говорит, говорит, а англоязычные члены экипажа разбежались. Только на следующий день выясняется, что он хотел и утром принести ещё одну, но не знал времени нашего отъезда. Сразу по приезде сажусь учить английский, французский, итальянский. Решено.
У Олега какие то проблемы с банковской карточкой и он весь вечер и всё ночь носится в поисках решения проблемы оплачивания трансфера. В этот раз наш трансфер стоит уже 200 евро. Что ещё раз подтверждает народную мудрость не выпендриваться, ходить, как все, по камушкам, а в кармане носить наличность. При этом перезнакомился со всем многочисленным русскоязычным населением Пьямбино, которое и пригласил в гости на яхту часа в три ночи. И до утра вся это тёплая компашка слушала занудный рэп, да выпила все оставшиеся запасы кофе, благо спиртного давно не осталось.
14.07.2007. Неспешные сборы. Местные сердобольные и русскоговорящие сотрудницы моющие яхты оставляют нас в покое до самого последнего. Но в одиннадцать приходится выдвигаться ко входу и караулить наше такси. Ещё вчера нас из Москвы предупредила чартерная компания, что рейс переносится на 15.10.
Такси подано точно в намеченное время. На километраже в Пизе появляется цифра 194. Да, это отнюдь не обещанные 40 километров!
Но вылетаем всё равно в 19 часов. Чартер, джентльмены!

[mifistu]

КОРАБЛЕКРУШЕНИЕ.

«Прекрасное, увы, не долговечно,
Живучи лишь обиды и увечья».
В.С. Шефнер

Пролог.

Я лежу на больничной койке. Любой порядочный джентльмен просто обязан иметь хотя бы одну благородную болезнь. Например, как у меня. Сорок лет беззаветного стажа курильщика привели к астме, да ещё и бронхиальной. Только астматик и утопленник знают самый хмельной напиток всех времён и народов – это воздух. Воистину Бунин знал, о чём писал:
«Пью как студёную воду
Горную бурю, свободу,
Вечность летящую тут»
А у меня приступы болезни вызывают ностальгические воспоминания. Лежишь, бывало, в юности, под перевернувшимся катамараном в спас жилете, каске, ноги вплелись в слеги катамарана, а до поверхности сантиметров пятнадцать порожистой пены… А эти пятнадцать сантиметров отделяют тебя от океана хрустального воздуха Хамар-Дабана! Просто подарок судьбы, а не болезнь! К тому же больница – единственное место, где отсутствует бессонница. Нет сна? Так читай, мечтай, вспоминай… А рано утром, когда в наркотическом коктейле перемешиваются реальность и сон, ласковые руки медсестры, вколовшие порцию антибиотика, вызывают улыбку – ты в больнице, ты в полном покое.
Ночь. Тенями скользят больничные коллеги в курилку. Десять минут мучительного кашля, и они растворяются в своих палатах. Но мне уже не нужен сигаретный дым, действительность застилают собственные воспоминания. Они ещё бунтуют яростными эмоциями, но уже скоро ласковыми котятами свернутся на листе бумаги, где каждый желающий сможет прикоснуться к ним. В полной тиши. Блаженство свершившейся сказки и мучительное бессилие падшего ангела, мертвящая ярость стихии и отчаянное напряжение всех твоих мускул, растворяющаяся в этом вселенском равнодушии… Всё, абсолютно всё успокоится. И уляжется. Пушистыми маленькими созданиями, живущими уже своей жизнью.
У изголовья на тумбочке стоит аппарат для ингаляции. В тумбочке – ворох фантастики, уже прочитанной за две недели пребывания в больнице. И только в больнице, так как в реальной жизни было не до них. Фу-ф! Бедные, бедные авторы пытающиеся щекотать себе и другим нервы своими фантазиями! Ну что они значат перед реальными воспоминаниями?!
А под койкой лежит ноутбук. Затонувший ноутбук, мёртвый. Просто сундук. Морской сундук. А в нём на жёстком диске покоится уже написанная сказка. Счастливая сказка, не знающая своего конца. И замурованная на веки вечные. Сказка, которую никто уже не прочтёт и автор восстановить не сможет. Просто потому, что он знает её конец. Потому что сказка – это жизнь, а до конца рассказанная сказка – уже воспоминания.
За окном в темноте бесконечно шумит дождь. Строчки уютно ложатся на перевёрнутые листы банковских документов, сквозь которые просвечивает штамп: «Копия верна». Это заботливые мои сотрудники ненавязчиво напоминают: «Мужик, пора бы и в банк зайти зарплату нам выписать». Кто-то из них, сердобольных, подложил в папку даже авторучку. А тогда в солнечном и знойном Монте Негро… Ну и как тут удержаться и не написать: «Сладостный дурман воспоминаний оживил в памяти престарелого джентльмена…»

[Denzzzo]

Трижды перечитывал тему! Что сказать - талант! Зы - Скорейшего выздоровления!

[mifistu]

Часть I. Путь к сказке.

На заре перестройки довелось мне на своей яхте катать на Пироговке отдыхающих местного пансионата. Бизнес, однако! Цену за экскурсию установил я совершенно запредельную и, естественно, не перетруждался. Но клиенты всё же были. Абсолютно разный народ, совершенно не похожий друг на друга. Зато каждый, как Вселенная! Сначала шутки, смех, потом задумчивость… И очарование овладевало ими. А я им рассказывал удивительные истории о приключениях. И видел их глаза… И видел в них разгорающийся свет жажды этих самых приключений… Чувствовал я себя Прометеем или, на худой конец, Данко дающим людям мечту о несвершившемся, но возможном.
Воспоминания о тех своих впечатлениях затерялись до тех пор, пока я не увидел себя со стороны в образе престарелого киприота. Он на пенсии купил себе яхту и устраивал круизы с рыбалкой на октопусов. Его мрачный двухметровый сын жарил что-то морское, а он, маленький, пузатенький, скакал по палубе и развлекал нас на всех ему доступных языках. В том числе и на русском. А когда не хватало слов, играл на губной гармошке. Я в полном восторге смотрел на него, потому что совершенно ясно было, кто получал большее наслаждение: мы, заплатившие доллары за экскурсию, или он… Вот это жизнь! Вот это старость!
И снова всё затерялось в суета сует.
И так же неумолимо возникло, когда друзья затащили в чартерный круиз вдоль берегов турецких на настоящей современной со всеми евроудобствами яхте.
Тогда я взбесился по-настоящему. Как гумилёвский пассионарий, обретший недостижимую цель. Всё с нуля! Всё в нестерпимо ярких красках и всё объёмно! Да и какой гуманоид сможет отказаться от путешествий в отеле под парусом? Народу надо только рассказать и толпы будут осаждать чартерные компании! Опытные люди пытались унять мой энтузиазм: «Да каждый первый неофит думает так же, как и ты, только ещё ни у одного ничего не получилось». Ха, трудности? Невозможные? Да мне ли не знать, что не бывает неразрешимых задач?
Как всегда бывает с новым делом, обрастаю чудесными друзьями. Яхтенная школа под руководством чутких и, тем не менее, терпеливых инструкторов с бесшабашными налётами на Монте Негро, Италию, Грецию. Всё в одном флаконе!
Не прошло и двух месяцев, как сложившийся коллектив, взяв каждый себе по яхте, уже самостоятельно совершает путешествие. Италия, Корсика, Св. Елена!
Владелица чартерной яхтенной компании тащит меня на телевидение, где под дулами кинокамер и под идиотские вопросы ведущих знакомлюсь с потрясными людьми. Один из них, небезызвестный господин Починок, оказывается без памяти влюблённый в круизные лайнеры, для которых «Титаник» выглядит спасательной шлюпкой. Другой финансирует профессиональную 17-метровую гоночную яхту, до такой степени плотно набитую парусами и электроникой, что для пятнадцати человек экипажа находится не более 3-4 спальных мест. Экипаж он в порыве энтузиазма тоже финансирует.
И свершилось то, к чему я шёл. Предчувствие сбывающейся мечты всегда было для меня самим апофеозом. Олег сдал в аренду одну из своих яхт бывшему ученику, владельцу отеля, расположенного на берегу Которского залива. Поскольку в аренду требовалось сдавать и шкипера, то я почувствовал наступление моего звёздного часа. Мелким бесом подкатываюсь к Димычу, правой руке Олега. Да и в самом деле, кто же, как не сказочник, необходим на этом месте? Сладкий яд из моих сахарных уст проник в сознание Димыча, доходит до Олега и… Да! Да!! Да!!! Емелюшка на печи зеленеет от зависти. Жить на фешенебельной белокрылой яхте в сказочно-заграничной стране, питаться в ресторане отеля и, держась твёрдой рукой шкипера за штурвал, ощущать уважительные взгляды пассажиров… Да ещё и получать зарплату! Гром и молния! Размер зарплаты, правда… Но Солнце без пятен – нонсенс. Короче говоря – остановись мгновенье, ты прекрасно.
Моё дрессированное здоровье тут же восприняло эти вопли, как приказ к действию слишком буквально. Астма хватает меня за горло, но на помощь приходит мой любимый сосед дядя Володя. Он растворяет в спирте средство для выведения бородавок. Спирта мало, а средства, скорее всего, много. Глаза лезут на лоб. Тогда сосед заваривает в кастрюле заветные травы и засовывает меня в гущу пара. Дьявольщина! Именно так убивали подопытную лошадь каплей никотина. После десяти минут судорог, я молча снимаю телефонную трубку и протягиваю её жене. Вскоре, неотложка доставляет меня в больницу.
В больнице хватаюсь за ум и даже бросаю курить. Осчастливленные врачи освобождают меня раньше срока, уже через неделю. Последняя ночь в больнице провожу без сна. Балдею.

[mifistu]

Леди и джентльмены! Кто ещё желает прокатится в период с 28 августа по 11 сентября по маршруту от Финике до Бодрума, спотыкаясь по дороге обо все достопримечательности? Подробности тут: http://turizm.lib.ru...w/5072009.shtml

Часть II. Сказка.

Российское телевидение запугивает туристов пожарами в Черногории, как будто турфирмы их злейшие должники. Но в Тиватском аэропорту погода стояла ветреная, без признаков дыма, так мастерски снятого умельцами-операторами. Мы с двумя симпатичными девчушками, соблазнёнными мною ещё в самолёте, встали в конец очереди на таможню. Соблазнённые, в смысле, покататься на яхте. Да я на радостях соблазнил и всех пассажиров, если бы моё младшее Чудище дало мне поспать этой ночью. Мой малыш прощался по телефону со своей подружкой на века, аж на целую неделю. Двое суток без сна в моём возрасте снижало темперамент. И если Которский залив встречал нас без дыма, о моей голове этого не скажешь – она вся какая-то туманная. Презренный металл за клиентуру пускай получают владельцы яхт и отелей, а нам, наёмным труженикам, остаются земные радости человеческого общения.
На выходе меня ждало заказанное через отель такси и за пятнадцать минут, да за пятнадцать евро доставили в отель. Одно евро за одну минуту! Да сбудутся мечты Билли Бонса, штурмана.
В отеле меня ждал Димыч. Не тратя времени на приветствия, ограничившись одной улыбкой, он стал грузить меня информацией. Господи! Она была многообразна и безгранична. На её основе можно заключать любую сделку с отелем, жить годами, разбираясь во всех интригах местного двора, достойных Кафки. Правда, за пять минут целенаправленных расспросов, я понял, что в чисто финансовом плане затея содержания яхты при отеле при существующих договорённостях не имеет продолжения. А жаль.
К нам присоединилась третий шкипер – Наташа. Описать её можно элементарно одним словом – богиня. А богинь не описывают, пред ними благоговеют: дрожь в коленях, выпученные глаза у лицезреющих. И полный вакуум в мозгах. Ну ни как я не пойму древних. Богиня есть богиня, так зачем ей придумывать специализацию? Например – охоты, судьбы… Наверное, для различия. Благоговение слишком однотипно. Наша богиня предпочла быть морской. Даже диплом International Bareboat Skipper получила.
Пока нас кормили завтраком, меня представили коллегам-официантам. В конце концов, мы тоже обслуживающий персонал.
Но работа ждала, и мы пошли к яхте. Ребята тащили заказанную клиентами снедь и напитки в бидоне со льдом, а я свои пожитки. Дул сильный северный ветер. Залив – весь в барашках. Яхту болтала залётная волна. Но мне казалось всё игрушечным – и остров напротив отеля, да и сам Тиватский залив, который вдоль можно на яхте проскочить за несколько часов.
Клиенты подошли всей гурьбой. Два мужика с жёнами, мамами, детьми… А яхта неожиданно оказалась пустой – все расположились на палубе. А меня засунули в трюм с совсем уж малолетним ребёнком. Минут через десять ребетёнок освоился и оседлал меня. До самого конца круиза. Уследить полностью не предоставлялось возможным, поэтому я сосредоточился на радиостанции, дабы не был подан сигнал SOS, к чему ребетёнок целенаправленно стремился. Время от времени я вырывался на свет божий и наблюдал, как работают ребята.
Яхта прошла впритирку к игрушечному островку, где клиентура заполучила мощный выброс исторической информации. Потом, после долгих колебаний, поставили стаксель. И Наташа решила показать аттракцион с заплывом. Она загадочно произнесла: «Посмотрите, это очень просто. Надо себя покрепче привязать канатом, но, главное, не потерять свой купальник!» После чего внимание особенно мужской части экипажа было обеспечено. Но, как и следовало ожидать. Купальник оказался железобетонным.
Пробежавшись в Которский залив к двум знаменитым островкам с монастырями, часа через четыре возвратились в отель. У ребят не забалуешь. За это время клиентура, выпив и съев всё положенное, пришла, что и следовало доказать, в полный восторг от круиза на яхте. А узнав стоимость яхт, бесповоротно решило купить себе хотя бы одну. Как, впрочем, и все неофиты. Это потом снизойдёт просветление и осознание – а на фига мне это надо? Владение собственностью – большой и каторжный труд. А пока восторг замешивался на фантастических перспективах, что помогло клиентуре безболезненно распрощаться в рецепшине отеля с четыреста евро.
Обед в отеле показал, что официанты тоже приняли нас за своих коллег. Поэтому пищу принесли на час позже, чем всем остальным. И это стало традицией. Димыч продолжал бесперебойно выдавать гигабайты информации, а я, изнасилованный младенцем, с умным видом кивал головой. Потом меня поволокли в ближайший сельский магазин, где ребята приобрели местного вина для прощальных подарков коллегам из отеля.
Когда мы возвращались, ветер усилился и наша яхта отплясывала рок-н-рол шестидесятых. Постояли минут десять, посмотрели и пошли дарить подарки. И опять много информации вливалось в меня. Не жидкой, к сожалению.
Только после ужина, в темноте забрались на яхту. Три шкипера – три мнения. Лучшее решение – уйти к подветренному берегу острова нудистов. А если ветер к утру не утихнет, как чалиться к причалу отеля при сильной волне? Единогласно отвергаем этот вариант. Я – от лени, а ребятам утром улетать в Москву. Следующий вопрос – как чалить яхту. Ветер немного зашёл на запад и дул слегка с боку. Яхта на двух мурингах представляла собой вполне стабильную систему, особенно ежели нарисовать на бумаге разложение сил. Правда, оттянутая на право корма, делала угол атаки ветра равным нулю. Для этого надо задать швартовые на правые биттенгсы, что создавало дополнительные проблемы при сходе на берег. А изменение ветра ночью? Одним словом ребята пошли на компромисс и только слегка поиграли с чальными концами. Играли долго, учитывая сильную качку. Я просто обязан им был помочь, но… Выжатый лимон может помочь только засунутым в рассол. В конце концов, яхта поменяла направление на несколько градусов, принеся ребятам чисто моральное удовлетворение, а я мучался от стыда. Яхту отчаянно бросало с борта на борт. Ребята паковали свои вещи. С большим трудом мне удалось отловить Димыча и влить в него пару рюмок текилы, после чего я отошёл ко сну в своей любимой кормовой каюте.
Утром мои коллеги испарились, оставив после себя ещё одно облако информации. Счастлив предприниматель, заполучивший таких спецов.
Сегодня у меня собственный выход. Ветер не утихает, что дало мне возможность выспаться всласть. Один из советов Димыча – отменить круиз – я гордо игнорирую. Ну и что может произойти в игрушечном заливе, у игрушечного причала, напротив не менее игрушечного монастыря? Знаем, плавали!
После обеда коллеги-официанты притащили к яхте бидон со льдом, напитки и много-много яств. В шестнадцать ноль-ноль появилась вереница клиентов. Во главе шли два взрослых и вполне успешных представителя мужской особи. За ними двигались их жёны, подруги жён, да дети от мало до велика. Я нервно сглотнул, понимая, что ещё одну инструкцию Димыча придётся нарушить. Димыч завещал не превышать определённое число пассажиров. А что должен делать я? Сказать – идите и сократите свою численность? Утрамбовав всех в яхту, провожу ознакомительную экскурсию. Особенно акцентирую внимание на жизненно важных объектах, а именно,- технике безопасности при пользовании гальюном.
Наконец, я встаю за штурвал. Рук теперь на яхте много, и после ещё одного подробного инструктажа отходим. Народ быстро осваивается, и на борту устанавливается задушевная обстановка. Я сажусь рядом со штурвалом и разрешаю порулить желающим. Я один и мне необходимо знать, кому в случае чего его можно доверить. Ребята оказались страстными поклонниками дайвинга. Завидую им. Моё единственное погружение в Египте ввергло меня в двухмесячную глухоту и вечную тоску по утраченному миру. Рифовые столбы, окольцованные стаями разноцветных рыбёшек; мурены, в морды которых инструктора тыкали нашими масками, заботливо придерживая наши руки за спиной, чтобы мы ненароком не задели пальчиками: «У-тю-тю…» М-да… На веки утраченный для меня мир.
Идём в Которский залив. А в проливе ветер, как в аэродинамической трубе. Яхта под мотором еле преодолевает его. Немного побултыхавшись около островков с ещё одними культовыми сооружениями, к которым особенно близко в такую погоду подойти не решился, идём назад в Тиватский залив. Обратный путь при попутном ветре оказывается веселее. А при выходе из залива (гулять, так гулять!) нарушаю ещё одну инструкцию Димыча – в сильный ветер ходить только под мотором. И ставлю стаксель. Пока вожусь с постановкой, замечаю чьи-то женские руки, пытающиеся помочь мне с верёвочками. Приходится рычать и щёлкать зубами. Помогает лучше всяких невысказанных слов. Наконец-то, выключаю двигатель, и мы летим на галфвинде по заливу. Народ деятельно уничтожает заготовленные припасы и на глазах трансформируется в яхтанутых. А на обратном пути, при прохождении аэродинамической трубы, нас хорошо прикладывает на борт. Летят стаканчики и тарелки… Мгновенно устанавливается мёртвая тишина, только слышно завывание ветра в такелаже. Но мужественный шкипер спокойно изрекает: «Леди и джентльмены! Это не алкоголь, это всего лишь ветер!» Что ввергает экипаж в ещё один приступ смеха.
Вдруг, на вершине одной горы появляется огненный червь, и ветер сдувает дым в стороны нашего отеля. Что восстанавливает в моих глазах честь российских телевизионщиков.
К причалу подходим в темноте. Сгоняю народ внутрь яхты, несмотря на протесты. Там укачивает. На верху оставляю только мужиков. Чалиться сразу на муринги не решаюсь, а пристаю лагом к причалу. Потом сгоняю женщин на берег, а с мужиками на руках расчаливаем яхту. Фу-ф!
Утро встречает полным штилем и безоблачным небом. И полным отсутствием клиентов. Жарюсь на солнце, купаюсь, сижу за своим ноутбуком… Я нахожусь в сказке и описываю её. Вдруг, на клавиатуру льется струя воды! Выскакиваю из каюты и своей озверевшей физиономией распугиваю стаю местных ребятишек. Чёрт! А у меня в детстве не было таких замечательных водных ружей!
Вечером заскакивает Олег на катамаране. Он тоже катает экскурсантов. Очень кстати пригодилась моя бутылка текилы.
Во вторник утром меня ещё до завтрака гонят за клиентами. А могли бы, капиталисты недоделанные, предупредить вечером. Голодным срываюсь в Херцог Нови. Там меня ожидают парень и три очаровательные девушки. Ну и работка у шкиперов, блин!
Заправляю полный бак топлива за компанию и, по желанию клиентов, устремляемся в открытое море. Слабый ветер не даёт поставить паруса, идём под мотором. Девушки, застенчиво спрятав рудименты своих трусиков в очаровательные попочки, утоляют жажду по-черногорски – белым сухим вином, разбавленным минеральной водой . Что приводит к феерическим танцам на палубе. Я крепко держусь за штурвал и даю слово потребовать от работодателей если и не молока за вредность, то брому точно.
В принципе, экскурсию устраивают мне. Одна из девушек побывала тут ранее и показала полую внутри скалу, где девушки и устроили заплыв с нырянием со скал. А мужская часть экипажа всё наблюдала и наблюдала…
Среда опять проходит в вынужденном простое. Но вечером прибывает наша яхтенная школа, к моей великой радости. Женя, инструктор, заматерел и правил учениками железной рукой. Я сочувствую ему – с апреля месяца безвыездно обучать… Воистину сказал великий и мудрый вольтеровский Ибн Саддер: «Вечно наслаждаться, значить никогда не наслаждаться».
Вечером в ресторане пролился бальзам на мою израненную литературную душу. Один из учеников, узнав мою фамилию, заявил, что оказался в школе только потому, что прочитал один из моих опусов. Женя тоже сказал несколько фраз о моём стиле, которые до конца дней моих будут греть душу. А услышать такое из уст человека с высшим филологическим образованием…
В конце концов, разговор вернулся на морскую тематику. Есть эффект старших помощников. Народ опытный, но чего-то не хватает и много катастроф происходит как раз с их участием. Всё пофигизм из серии: «Знаем, плавали», притуплённое опытом чувство страха? Что-то кольнуло моё сердце.

[mifistu]

Часть III. Кораблекрушение.

Утром отмокаю в море. Яхтенная школа не спешит и выходит в Котор к полудню. Эй, клиенты! Но, как всегда, перед обедом меня грузят черногорской семьёй, личными друзьями владельца отеля. И мы идём за самим владельцем. Лингвистические проблемы общения решаются, когда на борту появляется Неймош – он чисто говорит по-русски. А ещё бы ему не говорить, имея собственный ресторан в Москве?
Разгуливается юго-западный ветерок, конечно, нам вмордувинт. Выходим из залива в море, но вскоре чалимся к ресторану. Спрашивается, а чем плох собственный отельный ресторан? Все чальные места заняты и, высадив народ, ухожу на якорную стоянку в бухту у действующего монастыря.
Однако через час Неймош решает проблемы со стоянкой и вызывает меня по сотовому. Не успел зачалиться, как меня волокут в ресторан, а зря – я предпочёл бы остаться. Ветер боковой и довольно сильный. В ресторане сажусь лицом к яхте, и всё время наблюдаю за ней. Успокаиваюсь только тогда, когда мы опять забираемся на неё и отчаливаем. Правда, очень нескоро.
Неймош, выпускник той школы, что и я, не отходит от штурвала. Бог ему в помощь. В залив входим уже в сумерках. Беседа у народа застывает и я, пользуясь случаем, вытаскиваю на палубу свой ноутбук, а по-черногорски, – лаптоп, и показываю свои походные слайды. Насколько я могу судить, им больше всего понравилась моя фотография, снятая в восемнадцатилетнем возрасте. Согласен, чего уж там…
Ссадив Неймоша там, где и забирали, в отель прибываем в полной темноте. А жалко. При зачаливании он мог бы помочь, в отличие от оставшихся. Звоню по сотовому Жене – он не исключал вероятность заночевать у отеля. Но которские рестораны оказались вкуснее. Хорошо, что ветер стих полностью. На причале нас встречают лично управляющий и мои дорогие дайвингисты (или дайверы?). Но на моём законном месте стоит американский дорогостоящий моторный драндулет! Да ещё на не менее моих двух мурингах!
«Любеш! Какого дьявола?!» - в бессильной злобе вопрошаю я.
«Но на катере хозяев нет. Завтра, всё сделаем в лучшем виде завтра».
Спорить бессмысленно, море спокойно, да и что может случится в этой игрушечной стране? Я успокаиваюсь: «Знаем, плавали!»
Дайвингисты помогают зачалить яхту. А потом все дружно идём ужинать. Возвратившись, оттягиваюсь от берега (хоть одну инструкцию Димыча, да выполню) и забираюсь в индивидуальную форлюксовую каюту. Фантастика действует на меня лучше всякого снотворного, и я засыпаю.
Проснулся я от удара яхты о причал. И через мгновение оказался на этом самом причале. За прошедшее мгновение пронеслась только одна мысль: «Господи, неужели транец поцарапал?!» Одерживаю яхту за релинг, оглядываюсь. Сверху плотной стеной игл низвергается водопад воды. Спина вспухает болью, намекая на любимые развлечения индийских йогов. А небо… Я такого не видел никогда. Оно полыхало молниями, заливая мертвящим светом абсолютно белую поверхность залива. Густой ветер сбивал с ног. Северо-западный ветер. Задувая в левую скулу, впечатывая яхту в бетонный причал. Яхта металась, как смертельно напуганное живое существо. Молнии каждое мгновение выхватывали из темноты новую картинку – пустынный пляж, пустынный причал и меня… Одного. В плавках. В голове только одна мысль: «Уходить! Надо срочно уходить из этой ловушки. К нудистскому острову, да хоть и на середину залива. Плевать! Лишь бы подальше от этого уютно-игрушечного причала». Страха нет, он появится потом, а пока работает мозг, просчитывая варианты. Правый швартов провис, зато левый дрожит от напряжения. От правого битенга отходит целый сноп верёвок к многочисленным катерам, зачаленным на воде. От верёвок отделяет корму расстояние в несколько метров, а ветер давит именно на них. Стоит отдать левый швартов, как охнуть не успею, влечу в них. Да ещё и при включенном двигателе, который, кстати, неплохо бы и завести. Слева вытанцовывает дорогостоящий быстроходный трактор под вспышками дьявольской дискотеки, впереди маячат катера… Ну и ловушка!
И я вскакиваю на яхту, включаю мотор. Надёжный движок заводится с пол оборота. Лёгкое нажатие на рычаг газа и, о, счастье, яхта отходит от причала, натягивая оба швартова. Ползу на нос. Муринг провис и я его выбираю. Проносится шальная мысль: «А может так и пережду шторм на работающем движке?» Нет, надо уходить. Но между транцем и причалом расстояние более двух метров (однако, здорово я вчера оттянулся!) Можно обрезать швартовы и муринг у причальной стороны, выйти в залив, освободиться до конца от муринга… Это вариант. Но эти проклятые верёвки… Ещё бы один человек и можно рискнуть. В каюте включаю весь верхний свет. Он производит успокаивающее действие. Звоню по сотовому Любешу. Он долго не подходит к телефону, но, в конце концов, я слышу его сонный голос. В двух словах обрисовываю ситуацию и прошу срочно выйти или кого-нибудь прислать. На всякий случай всё повторяю снова. «Так, когда он подойдёт, надо сделать…»
Удар яхты о причал снова выгоняет меня. Да, это ползёт муринг. Корма прижалась к верёвкам и об отходе под мотором не может быть и речи. Глушу мотор и прыгаю на причал. Именно прыгаю, так как за это время усилился ветер и резко увеличилась высота волны. Так куда же ещё! Транец взлетает на высоту моей головы и я изо всех сил толкаю его от себя. Корма опять взлетает… Достаточно мурингу сползти ещё немного и многотонная яхта рухнет на причал! А волны уже перехлёстывают через него, стремясь меня смыть. Сверху льются уже не иглы, а пули. Как потом выяснилось, это пошёл крупный град. Спина образовала сплошную рану. И тут меня до мозга костей продирают отчаяние и страх. Отчаяние от моего бессилия – я не знаю, что делать! А страх – от осознания, что долго я так не протяну.
Тогда я решаюсь. В последний раз, глубоко вздохнув, толкаю яхту от себя и бегу к правому битенгу. Отвязываю швартов и бросаю его на яхту. Одерживаю. Бросаюсь к левому. Хорошо, что я вчера, выпендриваясь перед дайвингистами, показал, как надо складывать длинный конец – швартов не запутался. И хорошо, что он оказался длинным, не менее пятидесяти метров. Ну кто же чалится к рядом стоящему причалу такими длинными концами? Да, не только в приключенческих романах оказываются в нужное время, в нужном месте необходимые предметы нужной длинны! Сзади слышу треск. Конец рвётся из рук. Оставляю на битенге один шлаг восьмёркой, пячусь к яхте. Ещё один треск! Но я уже вцепился в транец и толкаю яхту к концу причала. Корма побита, но только слегка, пробоины нет. Толкаю ещё и ещё раз, толкаю со всей силой отчаяния… И яхта воздушным змеем удаляется в залив. Травлю конец, он скользит в моих руках, но в самый последний момент я умудряюсь его задать. Фу-ф!
Стою и смотрю на яхту. Она вся светится вдали иллюминаторами. Угол атаки ветра по отношению к яхте стал более острым, но не достаточно. Размышляю – может быть вообще отдать конец? Но муринг явно плывёт, а любая управляемая катастрофа всё же лучше неуправляемой. И я бреду в рецепшен. Какой там бреду! По ступенькам крутых лестниц несётся водопад, сбивая с ног. Приходится помогать руками.
В рецепшене полумрак. Тепло и сухо. Где-то там, вдалеке, шуршит ветер, правда, слышны раскаты грома. За стойкой сидит молоденькая девушка, как мне помнится, с очаровательной белозубой улыбкой. Рядом прохаживается атлетического сложения охранник в чёрной камуфляжной форме. И тут появляюсь я, пришелец из другого мира, где есть ужас и отчаяние. У девушки глаза занимают пол лица при взгляде на мои окровавленные руки. Один ноготь торчит под углом в сорок пять градусов к пальцу. Интересно, где это я так?
Опять звоню Любешу. Голос у него уже не сонный, уже прогресс. Уговариваю отпустить охранника. Охранник, строго по инструкции, звонит своему начальству и раздевается. За это время девушка накладывает на мои руки пластырь. И мы покидаем уютный и беззаботный мир. Бредём по водопаду под неугомонным дождём. Выходим на террасу отеля и видим… Муринг всё-таки поплыл и яхту прибило к берегу. Корма из-за натяжения кормового конца прижалась к причалу, но уже к тому, который расположен перпендикулярно. Мы подбегаем и пытаемся на руках оттянуть её. Безнадёжно. Корму наждаком стёсывает о бетонный причал, правда, не давая её колотить о подводные камни. К тому же причал прикрывает яхту от прямой волны.
Появляется Любеш. В плавках. Я ещё долго упираюсь в яхту, но меня оттаскивают и ведут в отель. «Завтра, всё будет завтра…»
Звоню Олегу. Он задаёт всего несколько профессиональных вопросов и говорит, что выезжает. Его катамаран находится недалеко. Любеш даёт одеяло – только сейчас меня пробила дрожь. И я закуриваю его сигарету. Впервые после двух недель.

[Алексей С.]

Я помню этот день - у нас в Бигово кстати и не дуло. А вот в Тивате действительно свистнуло так что деревья падали.

[mifistu]

Часть IV. Ремонт.

Я ещё несколько раз возвращаюсь к яхте. В корме пробоина и она боком ложится на дно. Забираюсь в каюту и выключаю центральные рубильники. Свет гаснет, а потом вспыхивает снова. Мистика какая то! Или руки отказались слушаться. Мистическое перерождение происходит со мной. Я ещё хожу, что-то пытаюсь сделать, звоню Олегу с предложением отдать конец и положить яхту на грунт. Но, не видя, он не имеет возможности дать совет. А внутри у меня что-то рассыпается.
Светает. Прекратился дождь с ветром, а залив, как по мановению, застыл. Яхта впаялась в воду. Моя яхта, для которой я был шкипером.
А рядом, на моих мурингах стоит американское корыто. Её мощные надстройки обладают намного большей парусностью, чем моя яхта. Если бы я стоял на своём месте, то, скорее всего, сейчас спокойно храпел в своей каюте. С другой стороны, если бы не мой порыв отчаяния, то яхта покрывала бы сейчас залив в виде щепок. А так… Аккуратно срезана часть кормы, даже до баллера с пером руля не дошло. Одним словом – восстановимо.
Вдоль берега валяются побитые штормом катера. Напротив вообще затонул только что отремонтированный сухогруз. Не у одного меня задалась весёленькая ночь.
Адреналин схлынул из моего организма, и раздавленные пальцы разболелись. Но больше всего болела правая рука, на которой вырос желвак.
Ползу в яхту. В салоне на столе, но под водой лежит мой ноутбук. Ну и пусть себе лежит, железяка. Отлавливаю документы. Тут появляется Олег. Для начала он даёт несколько дельных советов – закрыть иллюминаторы и выключить иллюминацию. На этот раз она выключается.
Олег звонит местным спасателям и вызывает наших ребят из Бара. Ребята приезжают первыми и сразу берутся за дело. Расчистив кормовую пробоину, затыкают отверстие всяким тряпьём и заливают пеной. Потом завели привезённый с собой насос. И, о чудо, яхта стала всплывать! Но вскоре ей это надоело, и она легла на дно.
Наконец приезжают спасатели на маленьком катере. И дружно начинают ругаться друг на друга, вытаскивая на причал много всякой всячины. Наши ребята попытались дать несколько ценных советов, но вскоре поняли тщету своих усилий и ретировались вместе со мною в тень.
Спасатели ставят мощный насос, а водолаз обследует корпус. Слава богу, пробоин больше нет. Насосы гудят, обидевшаяся яхта всё больше погружается под воду из-за небольшого прилива, а спасатели ругаются всё громче. Не выдержав, их начальник Антонио вскакивает в моторку и удирает.
К полудню прибывает яхтенная школа и с ужасом наблюдает за происходящим. Хороший урок.
Неимоверно долго отсутствующий Антонио привозит ещё один насос. Совсем новенький и неимоверно мощный. Теперь три мотора лопатят воду. Которский, конечно, не большой, но соединён со Средиземным морем. А Средиземное море, как известно, соединено с океанами.
Наконец, мужественный водолаз соизволил заметить, что кормовой иллюминатор выдавился, сломав защёлки. А когда подпёр его изнутри, то яхта мигом встала на ровный киль под бурное ликование спасателей и наше ворчание: «Ну, наконец-то!»
С помощью многочисленных помощников из числа отдыхающих отеля креним за мачту яхту и стаскиваем её с камней. Гордый Антонио буксирует на свою стоянку заслуженный трофей.
А дальше начались трудовые будни. Ранний подъём в шесть утра, и мы с Генычем летим на яхту. Ремонтом шкипера занялись в воскресенье и только по настоянию гостившего в отеле врача. Меня доставили в Которский госпиталь, где сделали рентген и наложили гипс. Обошлось это удовольствие мне всего в сорок восемь евро. А из любви к искусству, совершенно даром, выдрали ноготь. И залили целым пузырьком йода. Вместо сакраментального вопля: «Федя, ты не прав», я сквозь зубы процедил: «Предупреждать надо». И братья-славяне с уважением поняли, что русские своих государственных секретов никому не выдадут. Особенно, когда сами их не знают.
Но не даром говорится, что если у мужчины остаётся хотя бы один палец на руках, то он ещё мужчина. А у меня их оставалось целых три. Правда, все на одной левой.
Работа продвигается медленно. Температура в тени зашкалила за сорок градусов, а ветер, поиздержавшись на буре, выдохся полностью. Гена мотается по магазинам, в поисках всякой мелочёвки. Антонио, как перпетуум мобиле, накручивает круги по своим владениям и ни в какие переговоры с нами вступать не собирается. Да и понятно – от заказов летом отбоя нет, а его рабочим и зимой надо зарплату получать. За Антонио следовала подобострастная свита новых русских, передавших свои излохмаченные бурей крутые катера в его загребущие руки.
Но Олегу по его высшим экономическим соображениям яхта требовалась к сентябрю, и он прислал мастера из Москвы. Сначала мы его провозили в марину из-под полы, а потом плюнули. Антонио перенёс надругательство молча, но в его бешеных глазах без всякого переводчика читалось во сколько раз увеличивается стоимость услуг по подъёму яхты от первоначальной. Антонио он, одним словом.
Работоспособность нашего мастера поражала. Но и он после первоначальных успехов завяз в мелочёвке. Однажды я возвращаюсь из душа, смыв стеклоткань со своего бренного тела. В туалет ходить уже не имело смысла, так как декалитры воды, выпиваемых мною, без остатка выходили потом. И вдруг вижу, как к нашей яхте бросается народ. Подбегаю вместе со всеми и вижу - мастер лежит на земле без движения, из головы вытекает лужица крови, а над ним раскачивается включённая болгарка. Первым делом выключаю болгарку. Мастер, слава богу, начинает шевелиться. Я мечусь по марине, вопрошая о медицинской помощи. Мои вопли вмиг рассасывают набежавшую толпу. Наконец, пострадавший приходит в себя. Оказывается, он потерял сознание, работая на трёхметровой высоте, и упал головой вниз. Как его не располосовало болгаркой знает только ангел-хранитель. А на следующий день он с перевязанной головой опять работает в том же режиме.
А я продолжаю работать под чутким руководством Гены. Он настоящий морской волк, знания и умения безграничны. К сожалению, он волк-одиночка. Под его началом могут работать только три человека – я, Сенека и Сократ. Последним двум товарищам удалось унести ноги до Гены и мне пришлось отдуваться за троих. Гена, вручив мне шкуровальную машину, заставил чистить корпус яхты. И у меня сложилось впечатление, что фигура превратилась в атлетическую, самой последней модели «Девки, брысь», а лёгкие стали размером с дирижабль.
К сожалению это оказалось не так. Сразу по прилёту во Внуково меня взяли. Взяли под белы руки и отвели в медпункт, а потом прямиком в больницу. Врачи изумились, как я умудряюсь дышать двадцатью процентами лёгких, чем я и возгордился.
Но знаю я и ещё одно. Знаю, что моя яхта навеки осталась со мной. Пусть и в виде стеклоткани в моей шагреневой коже лёгких.

[Boris T]

Да, невеселая концовка. Читал вас еще год назад. Интересно пишите. И места знакомые Я надеюсь будет продолжение?

Сообщение отредактировал Boris T: 12 августа 2009 - 11:28

[Плэт]

Трижды перечитывал тему!
Что сказать - талант!

Зы - Скорейшего выздоровления!

Это - ДА!...

Сообщение отредактировал Плэт: 12 августа 2009 - 11:11

[mifistu]

Я надеюсь будет продолжение?

Ну конечно же будет. После такой встряски даже простейшие узлы завязанные мною стали развязываться самопроизвольно. Пришлось тут же собирать народ и идти в круиз.
Большое спасибо за оценку моих опусов. Хочется тряхнуть бородой, стукнуть в грудь и сказать: "Я!". Правда, если честно, таким образом я улавливаю родственные души и брожу с ними на яхте.

КРУИЗ - 2007. ОПЯТЬ Турция.

29.09.2007 г. К половине первого ночи я упаковал свои немногочисленные вещи и отошел ко сну, но уже в три часа звонит на мой сотовый Рифат и глаголет:
"Ну, Вы уже вышли?"
"А сколько сейчас времени?"
"Да уже четвертый час!"
Будильник я, естественно, не услышал. Причем сотовый тоже бы проспал, если бы не любимая жена. И чего только не сделаешь, лишь бы выгнать мужа из дома!
Кружусь по квартире втискивая свои телеса во все походное и уже через десять минут выскакиваю на улицу. Выслушиваю все соответствующие шуточки, и мы устремляемся в сторону Домодедовского аэропорта, по пути захватывая проснувшихся вовремя товарищей.
В дьюти фри закупаем неимоверное количество спиртного, да простят меня за правду добропорядочные читатели. К чести нашей не выпиваем ни капли. До изумления вовремя вылетаем, да и приземляемся тоже по графику. Ибо чартерная компания все интересное оставила на последок. В аэропорту Анталии вылавливаем свой багаж. Долго вылавливаем. Я, единственно курящий (но бросающий это вредное занятие), выхожу из здания аэропорта ловить трансфер. Трансфер, естественно, оказывается на месте и я все жду и жду своих ребят. Дождался звонка Рифата:
"Вещи пропали! Где документы нашей яхтенной чартерной компании?"
Оказывается, пропали две (две!) сумки. У Олеси и у Александра (тот которого потом назовут старшим помощником Вломом). Бедная Олеся в шоке. У нее там лежали купальники (две штуки) нажитые непосильным трудом и полугодовым хождением по магазинам. Самое забавное, что все остальные вещи благополучно нашлись. Я понимаю, что это трагедия, которая в недалеком будущем превратится в неиссякаемый источник шуток. Четыре часа обсуждаем проблему, а что же будет носить Олеся? Да она не понимает своего счастья, пришли мы к заключению. Теперь под это можно выбить из мужа не только еще купальники, но и, как минимум, еще и норковую шубу! Жалко пиво закончилось быстро, а то бы и не то еще придумали.
Часа в два доставляют в марину Гёчека, но не ту, в которой обитает Томас, выдававший нам яхту в позапрошлом году. Как всегда на тележке доставляют на яхту наш багаж, а мы идем рядышком, помахивая перьями на шляпе. Яхта с романтическим названием "Eolos". Знакомимся с москвичами, которые тоже берут яхты в "Лана-Тур". Но в этот раз взяли у других, да и то только на одну неделю. Больше не нашлось. Полный аншлаг!
Тут же принимаем яхту у представителя чартерной компании с труднопроизносимым именем. А еще через сорок минут зависаем в офисе. Этот труднопроизносимый обещал созвониться с аэропортом и выяснить судьбу нашего багажа. Да и залог надо бы оставить. Сотрудник долго с кем-то созванивается, разводит руками и просит подождать его несколько мгновений. И исчезает на два часа. Потом появляется веселым и жизнерадостным, имея в руках одну бутылку русской водки и не менее - в желудке. Вместо полутора тысячного залога берет всего тысячу евро. Сообщает, что багаж приказал себя долго ждать. Но мы не зря провели это время в ожидании - народ обобрал все апельсиновые деревья в радиусе достижимости наших рук.
Поход в магазин закончился не менее успешно, и три тележки были местными шерпами доставлены в кокпит яхты. Но солнышко уже заходило, и решили не рисковать с выходом в места необитаемые.

[mifistu]

30.09.2007. Народу хочется свободы и побыстрее. Москвичи-однонедельники вообще сбежали вчера перед заходом солнца. И их можно понять. А мы смогли вытерпеть до четырех часов утра. И тоже сбежали.
В море появляется ветер. Ставим паруса. Пока ставили - уже все море в барашках, и мы идем в галфвинд с хорошим креном. Ребята, которые впервые на яхте, задают на полном серьезе сакраментальный вопрос: "А не перевернемся?". Самому становится неуютно, и мы отрабатываем спуск стакселя. Но ветер обиделся и вскоре стих.
Встав в бухте Мармариса на якоре, тренируемся в праздновании дня рождения Рифата. А в полночь (мы смогли устоять до этого!) взялись поздравлять его уже не по-детски.
01.10.2007. Неспешный подъем с купаниями и первым неспешным завтраком. Причем, изготовленный руками самого именинника. Да, наконец-то, наступил день рождения Рифата! Мы умиляемся и под звон бокалов признаемся ему в своей вечной любви и дружбе.
Часам к трем становимся в марину Мармариса. В офисе необычайно милая девушка заполняет документы, но при этом не забывает забыть про сдачу со ста евро.
Лишенные багажа устремляются на разграбление города. Олеся счастлива, а это значит, что багажная тема переходит в разряд дежурных шуток. К тому же выясняется, что багаж нашелся. Он прилетел следующим рейсом и, не спеша, движется к неминуемой встрече с хозяевами. Во всяком случае, мы на это надеемся.
При вечернем праздновании дня рождения, выясняется, что у нас у всех есть знакомая личность. Личность колоритная и неординарная. При каждой новой истории про него, все дружно восклицают: "Ах, если бы я знал, то никогда не пустил бы его на порог!" Потом каждый из нас наперебой кричит: "А вот у меня с ним была еще более ужасная история". И было ясно, что тема неисчерпаема.

[Boris T]

Почему то думал, что ваша черногорская эпопея последняя из ваших произведений. Невнимательно на даты смотрел. Рад что ошибся

[mifistu]

Рад что ошибся

Да я и сам как то...

02.10.2007. Ночь была неспокойная и сексуальная. Из каюты Рифата слышалась русскоговорящая женская речь, примерно следующего содержания: "Нет, я это сделать сейчас не могу, только днем". Утром в каюте Рифата никого не обнаружилось. Ну, Рифат, ну, молодец! Естественно, я ночные события не обсуждаю, обладая соответствующим воспитанием. Но дружественно настроенный народ не боялся щекотливых тем. И только сейчас выяснилось, что это так развлекаются немцы на соседней яхте. С русскоговорящей дамой! Ну, тоже молодцы!
Нудно и долго выхожу со стоянки. Места совсем мало. А вчера очень удачно встречающий бой на надувной моторке заносил нос нашей яхты. Как в театральном гардеробе в свое время помогали надевать пальто. Моя бабушка в таких случаях давала чаевые.
Доходим до бухты "Serce limani". С двух сторон машут красными буйками, приглашая на надежные муринги. С тайной надеждой, что мы посетим их ресторан. Наивные, они еще плохо знают русских. На муринг мы, конечно, встали, но праздничный ужин приготовили сами. Сами знаете - традиционный день рождения!
03.10.2007. Зато на утро местный торговец, явно без образования юридического лица, на лодке трудился в поте лица. Хлеб, пиво, кальмары... Одним словом он сказочно разбогател всего за одно утро.
Сегодняшний морской круиз заканчивается в уютной бухточке, где мы (наконец-то!) смогли опробовать купленный в Мармарисе взамен родного, но кочующего по аэродромам, мангал. Долго захламляющие локкер дрова, наконец, нашли свое применине в виде стола и седалищ. Зажаренная Рифатом на углях рыбка и куриные ножки непередаваемо вкусны. С Днем Рождения тебя, Рифат!
04.10.2007. С утра боцман Влом затеял возню с мотором динги. После долгих (очень долгих!) усилий моторчик смирился со своей участью и завёлся. Гордый боцман потащил в соседнюю бухту мешок с мусором и застыл там в глубокой задумчивости. А сэр Граф углубился, в прямом смысле этого слова, в подводную охоту. Рифат колдует на кухне, изготовляя очередной рецепт кулинарного искусства. И тут задул ветерок. Внутренний голос выгнал меня в кокпит, понаблюдать это явление природы. Очень грамотным становится мой внутренний голос, потому что боковой ветер срывает яхту с якорей и несёт на скалы. На мои вопли Рифат логично отвечает, что у него самый ответственный момент в приготовлении кальмаров и пускай я либо найду бездельников, либо сам уж как-нибудь. А камни всё ближе и ближе. Доходчиво, буквально в одной фразе, объясняю ситуацию. Рифат нехотя доверяет Олесе своё кулинарное чудо, попутно инструктируя её. На мой лично взгляд, довольно подробно, потому что скалы тоже требуют внимания. Наконец, пытаемся вытащить кормовой якорь. Но именно он держится стойко и только с помощью лебёдки удаётся его поднять. С носовым дела обстоят проще. А в это время боцман Влом с интересом наблюдает наши эволюции, не делая даже робкой попытки подойти. Граф вообще ничего не замечает, кроме морских чудовищ. Наконец, удаётся собрать на борт разбежавшийся экипаж, и идём обследовать залив. Находим уютную бухточку Buepas covu. Там стоят несколько посудин и мы втискиваемся между ними. Становимся на двух якорях, а остальные болтаются на одном, время от времени нервируя меня. В конце концов, вдоволь накупавшись, уходим от них и находим место, где стоим в гордом одиночестве.
Вдруг ветер меняет направление на 180 градусов и резко усиливается, наваливая на прибрежные скалы. Это хулиганит туча, заполнившая полнеба. Над горами грозят нам молнии. Вздёргиваем якорь и уходим от скал. Идём к подветренному берегу залива уже под дождём. Надеваю на себя единственную тёплую одежду - тайский халат. Приборы показывают скорость ветра свыше сорока узлов. Вся поверхность воды в барашках, а местами локальные порывы срывают целые облака брызг. Наше динги, идущее за кормой, переворачивает. Ему на помощь приходит боцман. Крадёмся вдоль подветренного берега, но никто не машет нам и не предлагает уютный муринг. А жаль. У одного из причалов две яхты бьётся друг о друга бортами. Что-то случилось с мурингом и один из членов экипажа поплыл к нему вплавь. Его голова сиротливо маячит между барашками. Пытаемся скрыться за небольшим островком. Безуспешно. Тогда идём в марину Bezburun-Vesilova. Изучить лоцию у меня нет ни секунды времени, но и так видно, что яхты, пытавшиеся зайти, выбегают из неё несолоно нахлебавшись. Сдуваем динги и привязываем. Выгнанные яхты становятся на якорь напротив входа в марину. Мы следуем их примеру, хотя глубина около двадцати пяти метров. Но тут боцман получает тяжёлую травму. Не закреплённая крышка якорного люка падает на большой палец правой ноги от сильного порыва ветра. Граф пытается оказать ему первую медицинскую помощь, но жестокий шкипер прекращает это безобразие и отправляет Графа на освободившееся рабочее место у брашпиля. Со второй или третьей попытки удаётся зацепиться за грунт. Владельцы яхты явно сэкономили на якорной цепи. Ветер слабеет, зато молнии во всё небо сверкают над головой. В марине и в окрестном городке время от времени гаснет свет.
Но, наконец-то, гроза проходит, оставляя за собой довольно сильный ветер, постоянно меняющий направление. Мой экипаж отправляется на боковую, а я бодрствую вместе со звёздным небом. Яхту гоняет по заливу между другими посудинами, заставляя меня каждый раз решать одну и ту же задачу - сейчас будить экипаж по "авралу" или пожалеть. Но якорь мёртво вцепился в грунт. К часу ночи ветер затихает, и я стелю себе в кокпите.

[mifistu]

5.10.2007. После позднего подъёма вновь отправляемся странствовать. Чалимся около островка Kamerye, потом исследуем залив Delikiyol и, наконец, успокаиваемся в заливе Orhanive, где в позапрошлом году устраивали пионерский костёр.
Но получено сообщение о прибытии багажа в Гечек, и владельцы просто рвутся к нему. Решаемся на ночной переход, и все засыпают до вечера. Кроме одного Рифата - он всё совершает многокилометровые заплывы, а потом готовит праздничный ужин.
Часов в семь отходим под мотором. Ветер усиливается, и я предлагаю, пока не поздно, зачалиться в бухточке, но жажда приключений перевешивает здравый смысл.
После мыса Kizil меняем курс. Идём галфвинд правого галса под одним стакселем. При ветре в двадцать узлов наша скорость около шести. Правда, боковая качка. Но греческий остров Simi прикрывает нас от волны. Рифат, которому уже несколько часов не удаётся уснуть, бунтует и требует остановить трамвай на первой же остановке. М-да... Ночью, при сильном западном ветре, в незнакомую бухту в абсолютной темноте...
Проходим мыс Karaburun и ложимся курсом на Гёчик. Курс - фордевинд, скорость около пяти узлов. Идём под одним стакселем. Материк прикрывает от волны так, что качка для данной погоды минимальная. Но тут появляется вконец измученный Рифат и тычет пальцем в первую попавшую бухту. Приставать в такую погоду по одному чартплоттеру полное безумие, но... Зато какое приключение! Будет о чём вспомнить, если, конечно, живыми останемся. Вместе с боцманом пытаемся скрутить стаксель, а он не скручивается! Видал я такое. Но всё же с помощью знакомой всем матери операция удаётся. Ложусь курсом на бухту Bozuk. До неё три мили, но ветер встречный и волна чувствуется со всей силой. Яхту швыряет, как щепку, да простят мне это избитое выражение. Мечусь между чартплоттером и кокпитом. Вдруг яхту начинает крутить. Теперь взбунтовался авторулевой. Приходится самому встать за штурвал.
При подходе к берегу волна слабеет и авторулевой оживает. Опять наматываю круги из трюма в кокпит. Появляется моторное судно. Оно устремляется к нам, освещает прожектором... Потом выключает все навигационные огни и исчезает, как призрак. Явно турецкий сторожевик.
При входе в бухту обозначена скала, и я то и дело командую боцману: "Плюс десять градусов, минус пять..."
Приходится будить ни в чём не повинного Графа. Вот ему качка никак не мешала спать. Ставлю его вперёдсмотрящим у брашпиля. В залив мы уже давно вошли, а глубина всё ещё сорок метров. Шарахаюсь от какого то огонька... Всё же встаём на якорь. Время час ночи. Сильный ветер гоняет нас по заливу, но якорь, кажется, держит. Отправляю боцмана на заслуженный отдых, а с Графом остаюсь караулить. Дабы скоротать время, тихо беседуем, и я рассказываю свои многочисленные истории, так что Рифат променял шило на мыло. Хотя... Меня всегда интересовал вопрос, что же помогает больше здоровому сну - мои рассказы или морские волны. Рифат признаётся, что так и не заснул до утра.

[mifistu]

6.10.2007. Ба! Знакомые места! Здесь мы ночевали в позапрошлом году, обидев до глубины души владельца местного ресторана и причала. На мысу всё так же высится древняя цитадель.
Выходим поздно, часов в девять под мотором. Само путешествие прошло без происшествий, и к семи вечера чалимся в свою родную марину в Гёчике. Владельцы со слезами умиления встречаются со своим блудным багажом и, на радостях пропустив по стаканчику из своих вновь обретённых запасов, устремляются шопинговать. А я остаюсь писать этот дневник. Забыто всё напрочь. И, дойдя до момента, когда без посторонней помощи писать уже невозможно, спокойно засыпаю. В надёжной марине, на накрепко зачаленной яхте.
7.10.2007. Опять шопинг, но уже за продуктами. Я заправляю баки моей яхты водой и задаю сотруднику чартерной компании массу вопросов по списку. И на некоторые получаю вразумительные ответы. Но главное - местный санузел. Das ist fantastisch!
Выходим в полдень. Я всё порываюсь поставить паруса, но меня успокаивают - готовится праздничный обед. День рождения Рифата наконец-то закончился, начинается свадьба. Долго выбираем бухту для купания и выбрали такую, что остались на ночь. Вечером была сама свадьба. Невеста в фате и в мини-белом платье. Жених в не менее белом костюме с чёрной бабочкой, но без рубашки. Турция, однако!

[mifistu]

8.10.2007. Утром свадьба получила своё продолжение, но уже на берегу. Невеста оделась опять во всё новое и немыслимо прекрасное. Жених так и не мог оторваться от фотоаппаратуры и всё фотографировал и фотографировал свою шамаханскую царицу.
На берегу был задействован вновь обретённый мангал. Теперь у нас этих мангалов, как гуталина на гуталиновой фабрике. Тут и пришёл конец барашкам на ма-а-аленьких шпажках.
Оторвались от этой земной благодати ближе к вечеру и встали у острова Gimeler. Местные ресторанные деятели на моторке любезно помогли зачалиться к останкам древнего города. Пришлось пожертвовать завтраком, поменяв его на ресторанный.
9.10.2007. Рыбы потрясающе много. Развлекаемся её кормлением. Наш рыбоохотник плавает без ружья. Ему рыбок жалко! Они такие милые...
Ровно в 10:10, когда я уже собирался отвязывать кормовой швартов от берега, водная карета была подана. Народ поехал отрабатывать стоянку. Отработал всего за пятьдесят лир, поев омлет с виноградом.
Вскоре добрались до Улу-Денис. Остановились около пляжа. Граф собрался прыгать с дельтапланом, но более детальный перевод суммы охладил его намерения. Вместо этого народ вплавь устремился на пляж, где и застрял на целый день.
Ночевать поехали на наше любимое место за островом. Встречали с распростёртыми объятиями, как близких друзей. Поэтому ничего ресторанного мы и не обещали. А обещания всегда выполняем.

[mifistu]

10.10.2007. Утром заставили рыбачка нашего отправиться на подводную охоту. Но рыба при его виде с ружьём больше не верила в рыцарские намерения. Остались, как всегда, без свежего улова.
Направились в сторону Фетхие. Ветер усиливается, на горизонте замаячили грозовые тучи, но народу всё равно хочется купаться. Пришлось спрятаться за островком. Рифат опять нарезает многокилометровые круги.
Часам к пяти чалимся в марине Фетхие. Отправляемся проплачивать стоянку, а когда вернулись, оказались борт о борт с соотечественниками. С боцманом идём налаживать отношения, а народ, жертвуя собой, побрёл на шопинг.
Продолжение банкета было уже на нашей яхте, но я пошёл спать. И ничего не смог с собой поделать при виде надёжной марины и надёжно зачаленной яхты. Рефлекс.
11.10.2007. Это утро со слезами на глазах. Последний день.
Добрели до залива Гёчека. Долго выбираем бухту. Выбрали - рядом ресторан с причалом, но мы гордо стоим на якоре.
12.10.2007. Выходим часов в десять. Заправились топливом рядом с Гёчеком, а потом, спрятавшись от ветра за островом, в последний раз купаемся, купаемся...
Часам к пяти заходим в свою марину. Нас выгоняют на внешний рейд. Отправляемся привести себя в порядок в местный шикарный санузел. По возвращению сдаём яхту на удивление быстро и без потерь.
На внешнем рейде яхту раскачивает, а мы собираем вещи.
В три ночи за нами приехал микроавтобус.
13.10.2007. Водитель оказался совсем свежий - не знал, где расположен аэропорт. В результате привёз не к тому терминалу. Пришлось ловить такси и ехать три километра за десять евро. Но и тут мы не смогли разыскать свой самолёт! После долгих поисков выяснили, что вылет задерживается до половины восьмого вечера. Трансфер, тра-та-та!
Но у нас с собой было: тушёнка, шпроты, коньяк, СD-проигрыватель. А не было ни ложек, ни вилок. И мы выстояли.
При подлёте к Домодедову влетели в полосу воздушных ям, а в последний момент приземления взвыли двигатели, и самолёт пошёл на второй круг. Командир корабля объявил, что ему было тесно садиться и просил не волноваться. Олеся спрашивает меня: "Ну как, испугался?" Господи, да чего мне бояться?! За штурвалом сижу не я.

[mifistu]

ИСПЫТАНИЕ СОЛНЦЕМ.

Что остается от сказки потом -
После того, как ее рассказали?
«Алиса в стране чудес» В.Высоцкий

Мёртвый прибой слышится у меня за спиной. Народ спит в просторной яхте. И каждому, кроме супружеской четы, уготовлена отдельная каюта. Чета соответственно страдает в форлюксовой. Залётная волна слегка раскачивает яхту. А звёзд не видно – противосолнечный навес скрывает их. Ночная судьба моя – бодрствовать по прихоти рыбаков наших. Спящих не менее мертвым сном.

- Мы пойдем на месяц по Хорватии – эта мысль сформировалась буквально через несколько дней после окончания турецкой поездки. Дальнейшие действия двигались по трафарету, веками освященными. Кто то мечтал, кто то покупал… А кто то критиковал. Но все равно мы приближались к цели.
В последние дни, зная нрав чартерных компаний, мы с моим любимым соседом дядей Володей решили реанимировать мой затонувший бинокль. Долго протирали себя в основном изнутри спиртом, а потом отполировали части его зубной пастой. Результат превзошел все ожидания.
В последний день перед отбытием, я предложил Боцману взять с собой два литра спирта, зная нравы таможни. Но он категорически отказался, ссылаясь на свою загруженность многочисленными ноутбуками и прочей аналогичной нечистью. Он напрочь забыл, как в прошлом году мы вынуждены были купить пузырь водки за сорок евро и то после длительной торговли. И в этот раз пришлось утешать себя нам с соседом не менее спиртосодержащим.
Многие читатели моих опусов возмущаются наличием спиртосодержащих тем. А зря. Если бы я писал кулинарную книгу, никто не упрекнул бы меня в описании изобилий специй и приправ. А походы состоят из незамутненных человеческих радостей, чистых, как спектр. Всего семь цветов, но каких ярких! А полутона подчеркивают их.

[Авача]

Коллега! 2.6 мега для автопортрета многовато здесь. Но хорош... Лучше, чем на аватаре, ИМХО (не люблю это буквосочетание, но обретаясь в инете, привыкаю потихой) Насчет спиртосодержащих тем нормально, вроде. Дебошей нет, все счастливы, что еще надо? После публикации моего трансатлантического дневника, некоторые первым делом спрашивали: "Сколько же вы там выпили?" После общих подсчетов, приходили к выводу, что не так и много. Да и как можно много выпить, когда на руле 4 через 4, практически без автопилота?

[mifistu]

Насчет спиртосодержащих тем нормально, вроде.

Я знал, что меня поймут настоящие мастера яхтенного дела!

29.06.2008 г. Первый день – день свершения.
К четырем часам ночи все наши разрозненные части команды воссоединились в аэропорту Внуково. Правда, с потерями. Сын Рифата умудрился заболеть ветрянкой в предыдущий день. До сих пор меня продирает дрожь, когда я представлю чувства ребёнка! Конечно, отец его свозит в круизы, а потом и сам он сможет стать путешественником. Но вот так прервавшееся давно ожидаемое… Из-за какой то безобидной ветрянки…
Первым старинную, как мир, песнь забывчивого туриста взвыл Граф. Любимая куртка осталась еще дома, а морская кепка в машине. Ария исполняется фортиссимо и очень эмоционально. Посвящается собственной жене. Ну и кто же еще может быть виновен?
Перед посадкой народ протралил дьюти фри и меня загрузили дополнительными сумками. В результате кофр с раритетным барографом и со всеми документами оказался забыт. Моя астма не дает исполнить арию, но пантомима из вздыбленных волос с лихвой ее заменила. Бросаю все оставшееся на первое попавшее сидение в салоне самолета, умножая количество покинутых вещей, и бросаюсь на поиски. Посадка уже закончилась, но я успеваю обежать весь аэропорт. Безрезультатно. Обнаруживаю кофр за мощными телесами раздевающейся дамы в зоне персонального досмотра. И под вопли персонала: «Посадка закончилась! Самолет отбывает без Вас» прорываюсь на свое законное место. Первый час полета проходит в восстановлении дыхательной системы.
В половине восьмого по местному времени прибываем в аэропорт Сплита. Ария семьи Горшковых продолжается. Не успели мы пройти таможню, как получили весь свой багаж. Кроме знаменитой красной сумки оной семьи. Еще при сдаче багажа была устроена сцена персоналу. Памятуя предыдущий случай, они самое ценное сложили в отдельную сумочку. К сожалению ценностей оказалось много, а сумка, соответственно, большая. Милая девушка с садистской злобой отобрала ценности. А теперь, в Сплите, мы пожинали плоды. Наконец, изрядно помотав нервы Олеси, сумка сжалилась и нашлась.
В марине грузимся на яхту «Host» (42 фута, годовалая Sun Odyssey). Народ шерстит по яхте с детской непосредственностью римских завоевателей. Потрясает грандиозный кокпит с двумя штурвалами. Внутренний салон, предвидится, будет забыт. Два туалета производят впечатление, но кто же ими пользуется?
Мастер чартерной компании «Evromarin» Борис (с ударением на первом слоге) сдает мне яхту. Очень кратко, замечу. Сунув мне в руки список вещей, объясняет, мол проверь, подпиши и отнеси в офис. Еле успеваю задать пару наводящих вопросов, типа: почему не горит лампочка над штурманским столиком. «Ха» - произносит Борис и исчезает. На веки вечная.
Беру подписанный листочек и иду в офис, где мне на чистокровном английском с переходом на хорватский что то пытаются объяснить. Понимаю только одно – грузят еще на сто пятьдесят евро. Привожу Боцмана, как переводчика. Оказывается нам выдали четырехтактный подвесной мотор, который стоит четыреста евро в месяц. Но нам делается скидка. А кто-нибудь просил его? Большое русское мерси. Как потом выяснилось в общении с коллегами, это национальная отличительная черта хорватского чартера.
В местном ларьке закупаются продукты на несколько дней проживании. Именно ларьке, ибо чувствуется ненавязчивый сервиз бывшей страны соц. лагеря. Но цены вполне европейские.
Диалог:
Рифат: «Какое пиво не говно?» (ударение в конце)
Ответ: «Вот это не говно» (ударение на первом).
Сборы длятся не долго, и уже в полдень мы выходим.
Море смягчает жару. Пытаемся отойти от предыдущей московской жизни. Пока получается плохо. Доходим часам к пяти к чудесному заливчику на острове Хвар, что чуть левее Староградского залива. Готовится не менее чудесная гречневая каша под соответственные соусы. Довольно многочисленные. И отходим ко сну. И плевать нам на дежурства на зеленой стоянке.

[mifistu]

30.06.2008 г. Понедельник. Продуктовый день.
Не спеша просыпаемся, готовим сытный завтрак. Вернее, готовит Рифат, а мы дружно предвкушаем. Отходим в полдень и идем в залив к городу Stari Grad. Попутно придумываются разные планы, как обойти портовые сборы. Например: тихо-тихо подкрадываемся к городу и на динги с четырехтактным мотором захватываем его. Действительность оказалась прозаичнее, но более драматична. Когда до нас доходит, что придется воспользоваться услугами ловцов яхт, чалимся. Довольно свежий ветер дует в борт, затрудняя подход к причалу, а тут еще наши приемщики вздумали попрактиковаться в английском. С первым заданием я справляюсь, понимая, что муринг хотят подать по левому борту. Но когда подхожу, как просят, они начинают вопить благим матом. Эта игра в Поле Чудес нам знакома. Большинством голосов, против одного воздержавшегося – меня, возобладало мнение что чалиться надо носом. Наконец, Рифат, как самый сообразительный, догадывается, что искомое слово – кранец. Пять минут позора и мы прочно стоим на чальных концах.
Народ со смирением платит за стоянку и исчезает в дебрях города. Часа через два появляется Боцман, дабы использовать динги с четырехтактным мотором. Все-таки не даром мы заплатили за него сумасшедшую цену! Вскоре он доставляет гору продуктов. Перетащив их на яхту, ребята вытаскивают динги на палубу. Естественно, при этом теряя солнечные очки Боцмана. Длительная музыкальная пауза – песнь Покинутого Туриста. Туриста, которого покинула любимая сто пятидесятидолларовая вещь.
Выходя из залива, народ с завистью наблюдает за идущими на встречу яхтами под бабочками (это когда ветер дует точно в корму, а паруса расставлены в разные стороны). Ложимся курсом на восточную оконечность острова Brac. Исполняется мечта – мы идем на бабле! На радостях Рифат решается искупаться на канате. Рядом стоит Граф с тоненьким шкертиком в руках, готовясь быть вторым номером На мои возражения выливается целый ушат ругани. И перестраховщик я, а для них море Адриатическое, что лужа подмосковная. Особенно после третьего стакана. Рифат бросается в море… Народ с завистью вопрошает: ну как? И в ответ слышится: «Жопа!» Скорость более шести узлов. Рифата ввинчивает в воду. Народ по привычке дает ценные советы, типа – тормози. Юмористы. Резко разворачиваю яхту против ветра. Для начала скорость при повороте возрастает, вливая в Рифата лишнею порцию адреналина вкупе с морской водой, а потом мы его подтягиваем к яхте. Разговоров – полные штаны.
Уже часов к пяти встаем в заливчике на острове Брач. Первая стоянка нам не понравилась. Идем ко второй. А эта тем более не принесла удовлетворения. Делаю красивый вираж, а дядя Володя не успевает поднять свои многочисленные снасти. В результате леска наматывается на винт. Вместе с блесной умопомрачительной стоимости. Безотказный Боцман спасает яхту. Традиционный мотив Покинутого Туриста, ария Рифата: «Мама, ты помнишь мою блесну?! Но об это потом...»
Пока мы выбирали стоянку, местные рыбачки успели перегородить вход в него сетью. Встаем на одном якоре. Народ продолжает развлекаться. Олеся потеряла при купании с маской серьгу с изумрудом. Кто-то еще что-то потерял… Тяжел отдых яхтсмена! Ария покинутого изумруда в исполнении Олеси задумчиво грустна. Зато ее супруг составляет ей жизнерадостный аккомпанемент. Правда тихо и только нам на ушко: «Да закажу я ей еще одну такую сережку. Но сейчас я об этом не скажу. Пусть знает в следующий раз!» Последователь Макаренко…
Рыбачки наши устанавливают дорогу японистую сеть. А она даже не хотела тонуть! Народ плюет и утешает себя неземным ужином. Сегодня явно не рыбный день.
Постепенно все удаляются по каютам. Яхта необычайно просторна. Семейство Горшковых поселилось в форлюксовой каюте. Рифат и дядя Володя получили каждый по индивидуальной. Боцман захватил кокпит, а мне достался салон. Весь целиком. Уселся за ноутбуком, причем сначала за одним, потом перешел на второй, вампиром высасывая энергию. И только успел написать несколько строчек с которых и начинается этот опус, как задул ветер. Выскакиваю в кокпит, а там уже в боевой стойке сидит Боцман. Звездное небо, а на воде полная темнота. Фонариком подсвечиваем… И понимаем, что якорь не держит. Нас сносит как раз на сеть. Включаем мотор и чалимся по новой. На шум выползает остальной народ. Кроме Олеси – она нам верит на слово.
Решаюсь не спать. Ветер усилился до двадцати узлов. Но якорь держит, глаза слипаются сами собой…