Поход-2013 Ч.2

Испытание Стирсудденом
Желтое солнце ползет на закат, оттуда же дует ветром, в Маркизовой луже толчея, волны подсвечены желтизной. Идем к северному пропускному сооружению, и лодку колотит в левую скулу, нам это не нравится. Настроение постоянно "на измене". Течением сквозь ворота нас выносит за дамбу - и там неожиданно становится легче. Волны в 0.6-0.7 м высотой идут навстречу ровными рядами. Лодку перестало колбасить -- она вошла в нормальный режим качки, протыкает гребни носом, изредка хлопая по ним плоскими участками днища.
Надо остановиться, разложить брошенные в спешке вещи, выпить кофе наконец -- и мы заруливаем за второй северный форт. В его маленькой гавани полная тишина, только раскачивается ольшаник по сторонам. Ждем около часа хоть какого-то намека на вечернее стихание ветра, и в пол-одиннадцатого вечера наконец начинает казаться, что порывы ослабевают. Объявляю матросу: "Легче не станет", и он принимает ситуацию с пониманием, и, как мне кажется, с некоторой обреченностью. Запрашиваю "Гранит" на выход в бухту Дубковую. Девушка, как обычно, не поняла названия лодки, переспросила, потом как-то недоуменно пожелала доброго пути, даже как будто хихикнула. К чему бы? Вываливаем из заветрия навстречу качке и опускающемуся солнцу. Ночи уже не белые, но света достаточно чтобы ориентироваться. До утра справимся, отоспимся на базе в Дубковой. Волна хотя и неприятная, но неактивная, без барашков. Видимо, это зыбь от дневного задувалова.
Проходим мимо форта Обручев. Нет, ночевать здесь не будем -- только вперед, на закат. Время ползет медленно, мотор ровно гудит на крейсерских "4500" при 7 узлах. За Толбухиным с неудовольствием отмечаем, что волна усиливается, ее гребни начали подбираться к линии горизонта и нос лодки периодически уходит по привал. То и дело щелкаю тумблером стеклоочистителя -- он под правой рукой, жутко неудобно. Надо будет перенести влево. Экран телефона, которым пользуюсь в качестве навигатора, слишком яркий, но заниматься его подстройкой не время. Качает, надо успевать отруливать. Хорошо что хоть курс проложил -- заход в Дубковую наверняка будет непростым.
Солнце зашло за северный берег, волны потемнели и угадываются только силуэтами. Нос уже постоянно входит по самую палубу, брызги начинают перелетать через крышу рубки и кокпит промок. Часа через два входим в зону приемного буя фарватера, огроменные танкеры на рейде сияют огнями, слепят, гады. Волна становится битой, жена рядом вздыхает и протестует, вцепилась в поручень намертво. Идем три часа, скоро первый бак закончится, ей предстоит лезть в трюм и переключать шланг, справится ли? Очень не хочется терять ход.

Покидаем зону отстоя, на фоне темного леса впереди замелькал огонь. Это маяк Стирсуддена, конец Невской губе, впереди залив резко становится широким. Это уже Балтика. И тут случается Приход. Лодка как будто пошла на взлёт, задирает нос так, что я различаю в полутьме якорный люк на нем -- раз, другой и третий с интервалом в несколько секунд. Ощущение как у пловца, которого накрывает с головой. "Что ЭТО?" -- в ужасе произносит жена. Хочу успокоить ее, мол, аномальная серия прошла, но "взлеты" повторяются снова и снова. Темный контур гребня на чуть сероватом фоне неба закрывает полокна, он явно выше нашей рубки, метр шестьдесят пять над ВЛ, но насколько - не определить. Чтобы успокоить матроса, громко декламирую детские стишки про девятый вал и матросскую шапку. Помогает ли? С некоторым ужасом понимаю, что теперь-то волна точно не ослабнет, и поворачивать за Стирсудден чтобы зайти в Дубковую придется вот по этим гребням. Сначала выруливать вдоль них, потом поворачивать на попутный курс -- при полной закрытости горизонта и незнании, как поведет себя лодка. Без кормовых килей в прошлые годы она отчетливо "валилась" под попутную волну порой с сильным креном, сейчас как будто стала устойчивее, но менее рискованной возможности удостовериться в этом уже не будет. Мотор ровно гудит на своих четырех с небольшим тысячах. Скидываю до четырех, ход становится мягче, шесть узлов. Хороший моторчик, работай, дорогой.
Неожиданно просыпается радио. Вот только "Лебедей" сейчас не хватало для полноты ощущений. "Яхта, идущая курсом... в координатах... ответьте "Лебедю-3!" Яхтой назвали - мелочь, а приятно. Отрапортовался, принял добрые пожелания. Стало как-то полегче -- не одни в море все-таки.
Нас кидает вверх и вниз на едва различимых во тьме высоких округлых гребнях. Пора переключать баки. "Я не смогу" - тихо скулит матрос - "Мы скоро утонем...". "У тебя получится, давай...". Цепляясь за что только можно, жена медленно сползает к трюму, возится там с крышкой. "Не получааается...". Снова уговариваю, нельзя показывать матросу, насколько ситуация беспокоит самого капитана. Ему предстоит рулить к берегу по такому прибою. Жена снова что-то перекладывает, потом ползком возвращается на место. "Всё, переключила". Умница, справилась, мотор даже не чихнул.
Огонь Стирсуддена медленно уходит за траверз вместе с мысом, пора уже менять курс к северу, вдоль волны. Забираю как могу вправо, но пойти вдоль высоченных гребней, слабо поблескивающих под серым небом -- страшно. Не перевернемся, но черпанем наверняка. Нельзя. Впереди засияли огни порта Приморска. Мы заметно отклоняемся от проложенного курса влево. Время идет, нос лодки по-прежнему регулярно взлетает к самому небу, закрывая вид, и нервы напрягаются всё сильнее. Жена сидит молча, вцепившись в переднюю панель, и только тихо повторяет раз за разом: "Что Это?". Мы жужжим уже часов пять, усталость чувствуется, а ясного плана как выходить из этого безумия по-прежнему нет. Мы изрядно ушли к северо-западу от курса, но все же стоит подняться повыше на ветер и потом сразу дать галс на заход в бухту. Надо решаться.
Выбрав момент среди волн пониже, говорю себе "с богом" и резко кручу штурвал вправо. Первый раз за несколько часов хода вижу волну с другого ракурса. Нас поднимает попутный гребень -- с высоты второго этажа открывается жутковатое зрелище длинной впадины, чуть светящейся под предрассветным уже небом. Срываемся вниз по склону, цифры скорости на навигаторе улетают к 14 уз.! Лодка вибрирует всем корпусом от срывающегося со скул потока, взлетаем на следующий гребень. Получилось! Никакого крена, никакого рысканья -- хорошая лодочка, тоже умница. Жена смотрит на меня как на ненормального. Она просто оцепенела. Снова возвращаюсь на встречный курс - и снова все проходит гладко. С воодушевлением контролирую положение на экране телефона. Вот он, заход в Дубковую. Встаем на попутный курс и летим к темной полосе берега. Там кругом каменные гряды, промахнемся -- обломков не соберем. Как назло, справа появляется и быстро приближается освещенный огнями танкер. Его тоже заметно колбасит, но куда ему до нас. Надо пропускать. Снова делаю зигзаг, пробиваю кильватерную волну, сложившуюся с накатом, и среди пены влетаем в зону прибоя. Слева видна ярко освещенная часовня на конце мола. Нам туда. В полутьме едва различаем входные буи. Гряды прошли, волна заметно ослабла, в полном удовлетворении валим подходным фарватером. Жена начинает подавать голос -- заскулила, у нее тихая истерика. "Я больше никуда не пойду!". Ладно, разберемся.
Заруливаю за мол, прицеливаюсь в узкий вход, даю реверс. Снова малый вперед -- но мотор не отзывается, так же тарахтит малым назад. Что такое? В голове проносятся догадки одна печальнее другой. Сдох редуктор? Заклинило рычаг? Вот не хватало...
Задним ходом нас наваливает на камни. Глушу мотор, толкаемся гребками, с трудом добираемся до бона, швартуемся. Вот это подарок судьбы. А если бы схватили проблему там, в море? Причина быстро обнаруживается: лопнул тросик управления реверсом, сам рычаг переключается исправно. Ну ладно, одной заботой меньше.
Одуревшие от усталости, вписываемся на ночевку у боцмана, готовим ранний завтрак. Ветер свистит в снастях стоящих в бухте яхт. На горизонт страшно смотреть: в свете утренней зари по нему ходят валы, гремят на камнях, с несмолкаемым шумом накатываются на пологие берега бухты.
Легонько глажу планширь: чудная лодочка, вынесла. Всё, спать.